Обобщение психотерапевтической практики показывает распространенность состояний, которые можно определить как переживание эмоциональной депривации

ПСИХОЛОГИЯ И ПРАКТИКА

МОДИФИЦИРОВАННАЯ ТЕХНИКА АНАЛИЗА РАННИХ ВОСПОМИНАНИЙ ЛИЧНОСТИ

Е.Н. ИСПОЛАТОВА, Т.П. НИКОЛАЕВА

Обобщение психотерапевтической практики показывает распространенность состояний, которые можно определить как переживание эмоциональной депривации. Личные психологические проблемы и затруднения клиента, как правило, не просто проецируются на его отношения с окружающими, но и выражают суть этих отношений. По нашему мнению, это положение, вероятно в силу своей очевидности, в практике психотерапии и психокоррекции используется недостаточно.

Нас заинтересовали возможности нетрадиционного использования метода анализа ранних воспоминаний А. Адлера как диагностического средства определения проблемных состояний клиента, связанных с нарушениями отношений с близкими людьми, и терапевтической процедуры, направленной на их ослабление и преодоление. В настоящей статье данный метод анализируется как средство сбора информации об указанных состояниях.

Отношения личности, являясь обобщенным результатом субъективно переживаемого опыта общения с окружающими, значимыми людьми, образуют основу соответствующих личностных структур. Они проявляются в типичных способах межличностного взаимодействия, регулируют привычные формы поведения, трансформируются в индивидуально-своеобразные видение мира и мироощущения, определяя в конечном счете представления о прошлом и будущем, а также о жизненных трудностях и способах их преодоления.

Уместно предположить, что ранние детские воспоминания презентируют интрапсихическую систему отношений и являются моделью межличностных отношений настоящего.

Основой метода анализа ранних воспоминаний является положение З. Фрейда о том, что "так называемые детские воспоминания представляют собой не настоящий след давних впечатлений, а его позднейшую обработку, подвергшуюся воздействию различных психических сил более позднего времени" [6; 220].

По мнению З. Фрейда, ранние детские воспоминания человека содержат множество реальных и фантазматических элементов и приобретают значение, как правило, маскирующих воспоминаний, характеризующихся одновременно и особой ясностью, и очевидной незначительностью содержания. З. Фрейд проводит аналогию между ними и "детскими воспоминаниями народов, закрепленными в сказаниях и мифах", представляющими, несмотря на все искажения и превратности толкования, реальное прошлое [11]. Психоанализ уделяет большое внимание детским воспоминаниям, поскольку они "содержат в себе не только некоторые существенные элементы детства, но вообще все, что было в нем существенного. Вопрос лишь в том, как извлечь это с помощью анализа" [2; 113].

Отчасти поэтому А. Адлер считал анализ ранних воспоминаний главным методом исследования личности, придавая особое значение самому раннему воспоминанию

как началу автобиографии, которую человек создает. По мнению А. Адлера, в самом раннем воспоминании находят выражение базисные жизненные установки человека, основные жизненные трудности и способ их преодоления, "содержится фундаментальная оценка человеком самого себя и своего положения" [6]. В общепринятой схеме анализа ранних воспоминаний на основе смысловых и вербальных особенностей воспоминания делаются выводы относительно социальной адаптации исследуемого. Результатом анализа ранних детских воспоминаний является положение А. Адлера о "жизненном стиле личности" [4]. В индивидуальной психологии под таковым принято понимать свойственную человеку концепцию жизни (значение, которое человек придает миру и самому себе, направленности своих устремлений) и выработанные им паттерны поведения (привычки, подходы к решению жизненных проблем).

Смысловыми элементами анализа служат сам ребенок, то, что он делает, чувствует, и присутствие близких или посторонних для исследуемого людей, особенности взаимодействия между ними: распространяет ли ребенок на них свой интерес или, наоборот, сосредоточен на себе. В частности, о хорошей социальной адаптации исследуемого может свидетельствовать присутствие в его ранних воспоминаниях посторонних людей, на которых распространяется его интерес [4], [5].

У А. Адлера нет четко описанной процедуры анализа ранних воспоминаний, выводы делаются на основе интуитивно-качественного их анализа, поэтому одни и те же смысловые элементы в зависимости от контекста могут выступать показателями как благополучной, так и неблагоприятной социальной адаптации. Впоследствии были разработаны и широко применяются за рубежом системы количественной оценки содержания различных смысловых элементов ранних воспоминаний, позволяющие делать выводы о психологических особенностях групп.

Качественно иным представляется подход к исследованию ранних воспоминаний, основанный на диагностике невербального (в частности, проксемического) поведения и паралингвистических параметров, а через них - выявление и эмоционально значимых, и проблемных отношений и переживаний.

Одним из показателей проксемического поведения можно рассматривать организацию психологического пространства: его насыщенность, выбор субъектом положения в пространстве относительно другого лица или группы лиц и т.д. Проявления проксемического поведения можно наблюдать как в реальной ситуации, так и при символическом моделировании реальной жизненной ситуации (например, тесты с фигурами, в гештальттерапии - эксперимент со стульями), а также в проективных методах исследования (тесты "Рисунок семьи", ЦТО [3]).

Пространственные измерения используются также и для описания техники переживания [1]. Выделен ряд показателей "пространственных" измерений процесса переживаний: "направление" отождествляется с механизмами отреагирования и переключения, "расширение - сужение психологического пространства" определяет поле личности, в котором закрепляется положительный и отрицательный опыт переживания событий, преобладание того или иного опыта, "размыкание - замыкание психологического пространства", в котором находит отражение активность личности по возведению или преодолению барьеров в межличностных отношениях, "расстояния" - параметр, который может служить средством диагностики отдаления или сближения с близкими людьми, диагностики защитных механизмов и т.д. [1].

Мы полагаем, что анализ ранних воспоминаний с позиций исследования пространственных и паралингвистических параметров снижает фактор произвольности их интерпретации, позволяет делать формализуемые выводы как об особенностях взаимодействия, подходах к решению жизненных проблем, степени социальной адаптации/дезадаптации, независимо от того, вербализуются они автором ранних воспоминаний или нет, так и о значащих переживаниях эмоциональной депривации.

В работе с 42 клиентами Нижегородского Центра социально-психологической помощи, обратившимися в Центр за помощью в разрешении психологических проблем, нами применялся метод анализа документированных

ранних воспоминаний с выделением ряда параметров проксемического поведения главного персонажа ранних воспоминаний. Результаты сопоставлялись с данными непосредственного наблюдения за спонтанным поведением клиентов на приеме, в психотерапевтической группе, с данными символического моделирования реальной ситуации в ходе индивидуального эксперимента со "стульями" и с информацией о состоянии отношений со значимыми людьми, полученной клинико-анамнестическим методом и методом визуализации ранних воспоминаний.

Постоянство, с которым клиенты воспроизводят некоторую проксемическую модель отношений в общении со значимыми другими в жизни, в психотерапевтической группе, в экспериментах со "стульями", а также в ранних воспоминаниях, дает возможность предположить наличие интрапсихической модели отношений, которая "материализуется" во внешних проявлениях взаимодействия с окружающими в единственно возможном варианте.

Основываясь на этом предположении, описанную в ранних воспоминаниях сцену можно рассматривать как символическую модель интериоризированной системы отношений с социально заданными объектами, усвоенных психотехнических приемов, используемых как на интрапсихическом уровне, так и во внешне выраженных формах поведения личности в реальной ситуации. Ранние воспоминания как символическая модель межличностных отношений отражают индивидуальные особенности взаимодействия, коммуникативные затруднения, способы их разрешения, характер эмоционального реагирования, эмоциональных состояний как в прошлом, так и в настоящем. Это позволяет не только использовать анализ ранних воспоминаний как диагностический метод исследования состояния межличностных отношений, особенностей интрапсихической организации личности и ее динамики, но и работать с ранними воспоминаниями как с моделью в различных психотерапевтических техниках с целью коррекции нарушений.

Для описания этой модели мы предлагаем схему контент-анализа ранних воспоминаний, в основе которой лежат их пространственная организация и паралингвистические параметры. Она включает выделение и оценку ряда элементов воспоминания:

1) характеристика "психологического пространства":

а) его объем: суженный (например, комната, детская кроватка) - расширенный (например, улица, двор);

б) его насыщенность определенными объектами: действующими реальными персонажами, вербально обозначенными, но отсутствующими в описанной сцене персонажами (например, "мамы нет"), а также объектами живой и неживой природы (например, радио, машина, песня);

в) положение в пространстве главного персонажа (ребенка) и других персонажей, обозначенных объектов: степень их удаленности друг от друга, наличие связующих (например, дорога, телефон) или разделяющих элементов (например, борт коляски, стены комнаты);

2) активность субъекта в организации своего "психологического пространства":

а) степень активности;

б) способы преодоления разобщенности или достижения автономности (включая психологическую цену применения этих способов);

в) направленность на совместную деятельность: наличие "Я-ситуации" (ребенок не включен во взаимодействие с другими персонажами) или "Мы-ситуации" (ребенок взаимодействует с другими персонажами);

3) типичные психологические затруднения и их отражение в характере осознавания и стиле их разрешения;

4) особенности эмоционального реагирования: вербализация переживаний и степень их осознания, динамика эмоций, эмоциональный фон.

Используя метод анализа конкретного случая в ранних воспоминаниях, приведем фрагмент психотерапевтической работы с клиенткой Т., 32 года.

Причиной обращения к психотерапевту являлась проблема общения с мужчинами, из-за чего клиентка не может создать семью.

Т. тяготится одиночеством, хочет выйти замуж, но больше потому, что "уже пора", "надо создать семью". Длительные и эмоционально близкие отношения с мужчинами не складываются: это или ровные партнерские отношения на работе, где

она "свой парень", либо одно-два свидания с новыми знакомыми, в которых она сама же "почти сразу разочаровывается" и теряет интерес к продолжению знакомства.

Т. по характеру независимая, недоверчивая, не склонна демонстрировать свои переживания, с развитым самоконтролем, добросовестная, ответственная, исполнительная, "старомодная" во взглядах, одежде, не пользуется косметикой, не носит украшений.

Т. - внебрачный ребенок. Отца знала только по нелестным отзывам матери, так как мать была зла на отца за то, что он отказался жениться, и тем самым обрек ее на судьбу матери-одиночки, а дочь - на "безотцовщину". Не желая дочери "своей судьбы", мать воспитывала в Т. настороженное отношение к мужчинам, внимание и нетерпимость к их недостаткам.

В дошкольном возрасте Т. проживала у сестры матери, так как самой матери было трудно совмещать работу и воспитание ребенка. Большую часть времени Т. проводила с няней "бабой Нюрой"; мать навещала дочь только по выходным, расставания с ней всегда были болезненными. В последующем, видя, "как маме плохо", Т. старалась "стать ей опорой в жизни": хорошо училась, тренировала волевые качества, "твердость духа". Любила читать книги про подвиги героев, идентифицировала себя с ними.

В настоящее время живет с матерью. В доме выполняет почти всю мужскую работу, вплоть до изготовления мебели своими руками. Отношения с матерью конфликтные: мать постоянно упрекает ее в том, что Т. "не может найти мужа", и, одновременно, подвергает безжалостной критике как ее попытки завязать знакомства с мужчинами, так и всех "потенциальных женихов".

Раннее детское воспоминание клиентка назвала "Песня о Щорсе", возраст около двух лет. В приведенном тексте сохранены все грамматические и стилистические особенности оригинала.

"Большая комната нашего дома. Тепло, пасмурно. Я сижу на коленях у бабы Нюры. Мамы нет, тетя Соня на работе. Баба Нюра напевает мне песню о Щорсе:

...Шел отряд по берегу,

Шел издалека,

А под красным знаменем

Командир полка...

У нее приятный голос, поет она хорошо. Мне интересно, только в конце песни грустно стало, или это тучи сгустились и в комнате потемнело. Потом эта песня долго любимой у меня была; только пела я ее не для кого-то, а сама для себя где-нибудь в теплом уголке, когда грустно и одиноко становилось."

Наша интерпретация приведенного раннего воспоминания в соответствии с выделенными параметрами позволяет говорить об ограниченности субъективного жизненного пространства и социальных связей (два действующих персонажа, действие происходит в комнате), низкой коммуникативной активности и пассивной позиции в межличностном взаимодействии ("Я-ситуация", ребенок не активен). Отношения с близкими, значащими людьми нарушены, пациентка испытывает явный эмоциональный дискомфорт (мать обозначена, но не представлена действующим персонажем; описание фона ситуации носит напряженный характер). Эмоциональная оценка, мироощущение, восприятие реальной ситуации безрадостное, пессимистическое (динамика эмоций направлена к негативному полюсу), нарастает тенденция к одиночеству. Клиентка может испытывать эмоциональный комфорт с не близкими людьми (приятны голос бабы Нюры, тепло в комнате), при условии, что партнер по общению рядом и сосредоточен на удовлетворении ее потребностей. Особенности эмоционального реагирования и переработки эмоциональных проблем представлены тенденциями ухода от реальности в приятные мечты (когда становилось грустно и одиноко, пела для себя любимую песню).

Результат контент-анализа раннего воспоминания согласуется с анамнестическими данными. Однако отметим, использование метода анализа раннего воспоминания помогает более четко обозначить индивидуальные особенности клиентки и фиксировать круг ее психологических затруднений.

В данном воспоминании обращают на себя внимание упоминание об отсутствующих в описанной сцене персонажах (мама, тетя), а также приведенный клиенткой куплет песни "О Щорсе", который так хорошо запомнился, что название песни вынесено в заголовок раннего воспоминания.

В процессе работы с визуализацией раннего воспоминания клиентка дает более выраженное и обозначенное переживание своих отношений с окружением: "тоскливое" ("тучи сгустились", "неуютно сидеть", "грустная песня, хочется зарыться"). При упоминании о матери возникает яркий положительный, эмоционально окрашенный образ, менее яркий, но тоже положительный - образ тети. Особо яркое, приятное чувство возникло в процессе внутреннего слушания "Песни", усиленное визуализацией картины, нарисованной в воображении еще в детстве: израненный, но крепко держащийся в седле усталый "командир", чуть поодаль - "отряд", представляющийся чем-то аморфным, так как внимание сконцентрировано на "командире".

При сосредоточении на этом образе у клиентки появляется желание "быть с ним", "погладить", "помочь", "покормить, уложить отдыхать". "Командир" представляется "настоящим мужчиной", с которым "можно бы пойти куда угодно". Но вскоре эти чувства начинают меняться: сначала возникает недоумение, потом сомнение ("если такой сильный, то как же попался, умудрился так израниться - вон пол-отряда целы"), а потом - даже презрение

("тоже мне герой") и желание отстраниться ("лучше повернусь, посмотрю на отряд").

По окончании работы с визуализацией раннего воспоминания клиентка снова обратилась к этому эпизоду, осознав, что именно так все происходит с мужчинами в жизни: интерес - разочарование - презрение - интерес к другим мужчинам как "массе".

Фактически визуализация четко обозначила значимых для клиентки людей (мама, мужчина), эмоциональный контакт с которыми в прошлом и настоящем нарушен, т.е. отношения "мать - ребенок", "отец - ребенок", "мужчина - женщина" эмоционально депривированы.

Значимые люди, отношения с которыми нарушены, своеобразно представлены в ранних детских воспоминаниях: они не являются действующими персонажами в описанной сцене, но вербально обозначены в реальной или символической форме ("мамы нет", "Песня о Щорсе"). Они присутствуют незримо, условно, дистанцированно или нереалистично фетишизированно (песня поется всякий раз, когда грустно), презентируя в раннее воспоминание жизненно важные темы, в том числе переживания эмоциональной депривации, обнажая проблемы как прошлого, так и сегодняшнего дня.

Описанные персонажи нами определены как персонажи-"призраки", символизирующие собой "фантомы" нарушенных отношений.

Уместно сделать предположение: чем более выражены нарушения отношений с тем или иным кругом значимых людей, тем в более завуалированной форме они могут быть представлены в ранних воспоминаниях. Поэтому при их анализе не следует игнорировать объекты живой и неживой природы, если последние обозначены, особенно если они привлекают внимание клиента, так как именно в них могут быть сфокусированы личные психологические проблемы и затруднения клиента.

Для подтверждения нашего предположения предлагаем еще несколько вариантов интерпретации ранних воспоминаний.

Клиентка В., 47 лет, обратилась к психотерапевту с жалобой на навязчивые опасения невольно причинить вред сестре и племяннице. Это заставляет избегать их общества, несмотря на то, что они являются единственными близкими ей людьми. Клиентка живет одна. Личная жизнь не сложилась. В 17 лет клиентка осталась без родителей с малолетней сестрой, заменив ей мать. С того времени живет только жизнью сестры, переживая все с ней происходящее, ее личные успехи и драмы как свои. По характеру замкнутая, с развитым чувством вины, ответственная, тревожная, щепетильная, озабоченная мнением других людей. Чрезвычайно переживая из-за невротических симптомов, продолжает скрывать свое состояние от сестры, хотя и утверждает, что у них с сестрой "замечательные отношения".

Раннее детское воспоминание "Появление сестренки" (возраст 3 года 9 мес).

"Я еду с родителями в крытой машине из роддома. У меня появилась сестренка. Мне 3 года 9 месяцев."

Контент-анализ выявляет стремление к ограничению контактов с внешним миром, замкнутости, отгороженности, так как резко сужено "психологическое пространство" раннего воспоминания (едут в крытой машине), имеется всего четыре действующих персонажа (ребенок, родители, сестренка). Обращает на себя внимание отсутствие дифференцированных персонажей матери и отца. Их образы не разделены, воспринимаются как нечто целое - "родители", ребенок отделен от них и не взаимодействует с ними (отсутствует "Мы-ситуация"), но степень удаленности персонажей друг от друга в ограниченном пространстве минимальная (едут в крытой машине). Персонаж "сестренка", будучи реально действующим в раннем воспоминании, в то же время вербально как бы вытеснен за пределы представленной сцены, приобретая таким образом характер персонажа-"призрака".

Особенности организации "психологического пространства" могут выступать показателями как низкой активности в организации жизненного пространства, в установлении межличностных отношений, так и значимости эмоциональных связей, неудовлетворенной потребности в близости, переживаемой разобщенности с близкими людьми, а также говорят о попытках преодолеть дистанцию через внешне организованное благополучие (персонажи помещены в единое пространство и включены в общую деятельность).

Чувства не представлены в сознании, о них ничего не говорится. Эмоциональный фон, на первый взгляд, нейтральный, описанная сцена - благоприятна (семья едет с новорожденным ребенком из роддома), но своеобразный телеграфный стиль повествования, который проявляется в нарушении плавности текста (каждое предложение пишется с новой строки), укорочении предложений при упоминании о сестренке, может служить показателем высокой эмоциональной напряженности и эмоционального дискомфорта, связанных с появлением сестры в жизни клиентки.

Сестра является персонажем-"призраком", что указывает на имеющиеся нарушения в отношениях "ребенок - сестра". Значимость рождения сестры в жизни клиентки подчеркнута названием раннего воспоминания ("Появление сестренки"). Кроме того, в автобиографии клиентки имеют место

два четко представленных в сознании периода: "жизнь без сестры" и "жизнь с сестрой", на что указывает последняя фраза: "Мне 3 года 9 месяцев". Вторжение сестры в личное "психологическое пространство" воспринимается как фатальная неизбежность, нечто не подвластное собственной воле ("У меня появилась..."), и в то же время как событие очень важное по своим последствиям для жизни клиентки. Таким образом, эмоциональная напряженность и дискомфорт обусловлены вытесненными из сознания переживаниями "детронизации", эмоциональной депривации и враждебными чувствами к сестре как причине этих переживаний.

Таким образом, персонаж-"призрак" сестры символизирует суть нарушенных отношений и затруднений клиентки, способ переработки эмоциональных проблем и связанных с ними эмоциональных переживаний и чувств. Способ этот заключается в том, что испытываемые враждебные, агрессивные чувства не допускаются в сознание, они вытесняются, но проявляют себя в эмоциональной напряженности, невротических действиях и переживаниях.

Рассмотренный ниже вариант интерпретации ранних воспоминаний интересен расширением адаптационных возможностей клиентки за счет активности и формами психологической защиты, вытесняющими из сознания неразрешенные психологические проблемы.

Клиентка Д., 35 лет, обратилась к психотерапевту с жалобами на проблемы в профессиональной деятельности: реализации творческих замыслов препятствуют опасения, что "ничего не получится". Часто почти сразу откладывает начатое. Страх неуспеха усиливается по мере приближения к окончанию работы.

Клиентка - единственный ребенок, воспитывалась матерью, бабушкой и дедом. Отца не помнит, он оставил семью, когда ей было около года. В детстве и подростковом возрасте была активным, общительным ребенком, успешно реализовала себя в творчестве. В юности пережила драму в личных отношениях. С тех пор стала более осторожной в общении, недоверчивой; возникли психосоматические расстройства. В настоящее время замужем, воспитывает ребенка.

Раннее детское воспоминание "Любопытство - порок" (возраст 2,5 года).

"В затемненной комнате у окна стоит комод, или низкий шкаф, на нем радио. Я сижу рядом на стуле. Тихо. Радио работает, оно включено в розетку. Я вынула вилку из розетки, радио замолчало. Я стало быстро втыкать и вытыкать вилку, радио стало смешно квакать. На стене рядом с черной розеткой расположена большая белая. У меня возникло желание попробовать воткнуть вилку и в эту розетку. После этого помню что-то страшное, но конкретно удар, боль или пламя - не помню."

Анализ текста позволяет думать, что жизненное пространство и социальные связи клиентки ограничены (действующий персонаж - одинокий ребенок, пространство раннего воспоминания ограничено комнатой). Тем не менее клиентка активна в организации и структурировании жизненного пространства (в комнате она выделяет много предметов, взаимодействует с ними). Включенность в межличностные отношения снижена ("Я-ситуация"), расширение социальных связей опосредствовано освоением предметного мира (ребенок активно исследует окружение, манипулирует предметами, пробует нестандартные решения). Возможно, в жизни клиентка предпочитает "общение" с абстрактными идеями, творчество - общению с людьми.

Обращает на себя внимание то, что в раннем воспоминании ребенка привлекает радио, с которым он активно взаимодействует и которое обладает одушевленными свойствами ("смешно квакает"). По всем признакам радио является персонажем-"призраком". Оно символизирует значимые переживания, значимых людей, отношения с которыми нарушены, эмоционально депривированы. "Опредмечивание" эмоционально близких людей в раннем воспоминании и манипулирование с ними, возможно, отражает склонность к манипулятивному стилю общения как своеобразной форме психологической защиты.

Особенность эмоционального реагирования на трудности заключается в том, что у клиентки выражено стремление к их преодолению за счет собственной активности: минорный эмоциональный фон в начале раннего воспоминания (затемненная комната, "тихо") переходит в мажорный за счет активности ребенка ("радио смешно квакает"). Важно отметить присущую клиентке способность лучше контролировать свои поступки, нежели желания, за счет осознания себя как субъекта действий и как объекта желаний (личное местоимение "я" при описании опасного по своим последствиям желания употребляется в косвенном падеже). Полный драматизма финал развития ситуации в сочетании с уже упомянутым выше осознанием собственной ответственности в происходящем заставляет клиентку внимательнее относиться к своей активности, контролировать и ограничивать ее, регламентировать сферу желаний, с тем, чтобы было проще осуществлять их цензуру (на это указывает название раннего воспоминания - "Любопытство - порок"). Обращает на себя внимание и то, что благополучная ситуация проживается с большим осознанием, а кризисные, стрессовые ситуации (в финале раннего воспоминания) - на фоне аффективно суженного сознания (ничего не помнит). На уровне эмоциональных переживаний остается только страх.

Частичность проработки, самоограничения в сфере чувств, вытеснение стрессовых ситуаций создают внутреннее напряжение, тревогу, проявляющуюся психосоматическими проблемами, нарушениями в сфере межличностных отношений, проблемами в профессиональной деятельности.

В целом эмоциональный фон раннего воспоминания можно определить как "хороший с плохим концом", содержащий в себе самореализующееся пророчество: "неотвратимость наказания за период благополучия". В жизни клиентке свойственны своеобразные психологические "игры с судьбой": она во многом неосознанно поддерживает определенный уровень "несчастливости", чтобы избежать "чего-то страшного", что, по мнению клиентки, обязательно должно следовать за счастьем. Другими словами, у нее существует внутренний запрет на радость.

В данном раннем воспоминании отчетливо выявляются внутриличностные проблемы, в основе которых лежат переживания эмоциональной депривации значимых отношений, негативный опыт взаимодействия с эмоционально значимыми людьми, способы компенсации и формы психологической защиты (творчество, манипулятивный стиль взаимодействия, вытеснение, регламентация сферы чувств, самоконтроль и регуляция собственной жизненной активности).

Приведенный последним вариант интерпретации раннего воспоминания позволяет рассмотреть ограничение адаптационных возможностей личности, обусловленное наличием выраженной тенденции к симбиотическим отношениям с эмоционально близкими людьми и активизацию их в процессе переживания психологического кризиса.

Клиентка С., 38 лет, обратилась к психотерапевту с жалобами депрессивного характера. Несколько лет назад овдовела. До сих пор не может примириться с потерей, чувствует себя одинокой, не нужной ребенку и родным. В течение последнего года живет в гражданском браке с мужчиной, страдающим хроническим алкоголизмом. Понимает, что рядом с ней не тот человек, что ей нужен. Отношения с ним являются причиной конфликтов с родственниками, во многом затрудняют жизнь ей самой, но клиентка не может порвать их.

Клиентка - младший ребенок в многодетной семье. С раннего детства психологически свыклась с ролью самого слабого и беззащитного существа, что подкреплялось соответствующими внушениями и гиперопекой со стороны старших детей и, в меньшей степени, родителей. Комфортнее всего чувствует себя будучи ведомой, как это было в браке. Ее тяготит существующая в настоящем необходимость все решать самой. Она не теряет надежды встретить мужчину, который будет похож характером на первого мужа.

Раннее детское воспоминание "Пробуждение от кошмара" (возраст 3 — 4 года).

"Мне было, наверное, годика 3 — 4. Я просыпаюсь от раскатов грома, очень перепуганная, мне приснилось что-то страшное. Я уснула, видимо, уже под вечер у себя дома. Надвигается гроза, в доме темно. Я кидаюсь из угла в угол, зову маму, но в доме никого нет. Выбегаю в сени, а затем во двор, и тут мама бежит мне навстречу, успокаивает, объясняет, что это гроза и это не так уж страшно. Я с трудом выхожу из этого кошмара и очень рада, что все уже позади."

Анализ текста позволяет констатировать ограниченность жизненного пространства и социальных связей (действующие персонажи: в доме - одинокий ребенок, во дворе - мать и ребенок), значимость для клиентки эмоционально насыщенных связей (контакт с матерью близкий). Состояние эмоциональной депривации порождает выраженный эмоциональный дискомфорт. Пациентка не способна самостоятельно справляться с возникающими трудностями, проблемами. Собственная активность по преодолению проблем и эмоционального дискомфорта неконструктивна, она не снимает, а еще больше усиливает отрицательные эмоциональные переживания (в раннем воспоминании - переживание "кошмара" при панических, хаотичных поисках кого-нибудь в доме). В экстремальных ситуациях клиентке необходима поддержка (появляется мать, которая успокаивает). Закрепленным способом преодоления отрицательных эмоциональных переживаний и проблем является стремление к симбиотическому слиянию (поиск "Мы-ситуации").

В этом раннем воспоминании интересным является то, что переживания эмоционального дискомфорта актуализируют активность по расширению психологического пространства и социальных связей (ребенок выбегает во двор, появляется второй персонаж), хотя в целом социальные связи остаются ограниченными. В поисках эмоциональной близости пациентка может подвергать себя еще большей опасности, еще большему дискомфорту (в раннем воспоминании страх одиночества сильнее страха "грозы", навстречу которой ребенок выбегает во двор в поисках человека, который сможет успокоить).

Особенность эмоционального реагирования клиентки заключается в том, что она склонна фиксироваться на отрицательных переживаниях (подробное описание кошмара и только обозначение положительных переживаний - "я рада"), выход из ситуации психологического кризиса замедлен ("Я с трудом выхожу из этого кошмара"), т.е. клиентке свойственна эмоциональная ригидность.

Эмоциональный фон раннего воспоминания можно определить как "отрицательный с хорошим концом", в финале доминируют положительные эмоции ("очень рада", "все уже позади"). Можно предположить, что, несмотря на наличие неблагоприятной ситуации в настоящем, у клиентки есть надежда на ее благоприятный исход. Название текста "Пробуждение от кошмара", возможно, указывает на то, что клиентка начинает выходить из ситуации психологического кризиса.

Анализ нашей практики в плане использования техники анализа ранних детских воспоминаний позволяет нам по выделенным ранее параметрам предварительно определить ряд закономерностей, дающих информацию о социальной дезадаптации, нарушенных межличностных отношениях, индивидуальных способах преодоления проблем. Перечислим их.

1. Число персонажей, независимо от степени родства. Чем больше действующих персонажей, тем больше социальных связей способен установить человек. Жизненное пространство насыщено эмоциональными связями. Резкое ограничение числа персонажей является показателем нарушенных межличностных отношений, в основе которых, как правило, лежит состояние эмоциональной депривации. Наименее благоприятная ситуация - одинокий ребенок.

2. Положение главного персонажа относительно других персонажей и объектов. Минимальные расстояния могут служить показателями значимости эмоциональных связей.

3. Направленность на совместную деятельность. Наличие "Я-" "Мы-ситуации" свидетельствует о том, что человеку свойственно устанавливать разнообразные связи с окружением, наличие только "Я-ситуации" - о пониженной включенности в отношения, тенденции к изоляции, только "Мы-ситуации" - о тенденции к симбиотическим отношениям, к слиянию.

4. Наличие персонажей-"призраков". Персонажи-"призраки" выражают нарушенные отношения со значимыми людьми, психологические проблемы и затруднения клиента в прошлом и настоящем, переживания эмоциональной депривации или негативных чувств к значимым людям.

5. Активность главного персонажа в организации "психологического пространства". Активное поведение этого персонажа свойственно людям, стремящимся к самостоятельному преодолению трудностей. В ходе психотерапии они могут творчески развивать результаты сессий, "опережая" работу с психотерапевтом. Клиентам, в ранних воспоминаниях которых главным персонажам присуще пассивное поведение, свойственна позиция "реципиента" как в жизни, так и в ситуации психотерапии.

6. Общий эмоциональный фон ранних воспоминаний. Для клиентов с позитивным эмоциональным фоном ранних воспоминаний характерны более оптимистичный взгляд на ситуацию (в том числе и психотерапевтическую), сохранение веры в возможность преодоления реальных трудностей. Негативный эмоциональный фон может служить показателем явной социальной дезадаптации. Изменение эмоционального фона в ранних воспоминаниях следует оценивать следующим образом: динамика эмоций от негативных к позитивным скорее характеризует позитивный эмоциональный фон, а динамика эмоций от позитивных к негативным - негативный эмоциональный фон.

7. Степень осознания и вербализация эмоциональных переживаний. Ограниченность в описании эмоциональных переживаний часто свидетельствует о выраженных межличностных нарушениях.

Таким образом, техника анализа ранних воспоминаний является эффективным средством изучения особенностей организации собственной жизни, особенностей межличностных отношений, подходов к решению жизненных проблем, психологических проблем личности и способов их разрешения. По результатам контент-анализа ранних воспоминаний можно с высокой степенью достоверности прогнозировать поведение клиента в процессе индивидуальной и групповой психотерапии.

1. Бассин Ф.В. "Значащие" переживания и проблема собственно-психологической закономерности // Вопр. психол. 1972. № 3. С. 105 — 124.

2. Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу. М., 1996.

3. Общая психодиагностика / Под ред. А.А. Бодалева, В.В. Столина. М.: Изд-во МГУ, 1987. С. 46 — 52, 182 — 193, 206 — 220.

4. Сидоренко Е.В. Экспериментальная групповая психология: Комплекс "неполноценности" и анализ ранних воспоминаний в концепции Альфреда Адлера. СПб.: Изд-во СПб-го гос. ун-та, 1993.

5. Сидоренко Е.В. Опыты реориентационного тренинга. СПб., 1995.

6. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Психология бессознательного. М., 1989.

7. Фрейд З. Воспоминание детства Леонардо да Винчи. Рига, 1990.

Поступила в редакцию 22.X 1997 г.