ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ

ТРАКТОВКА ИСТОРИИ ПОВЕДЕНИЯ В НАУЧНОЙ ШКОЛЕ ВЫГОТСКОГО — ЛУРИЯ

М. Г. ЯРОШЕВСКИЙ

Творческое содружество Л. С. Выготского и А. Р. Лурия возникло с момента инициированного А. Р. Лурия переезда Л. С. Выготского из Гомеля в столичный Институт психологии. Каждый из них к тому времени уже обладал немалым опытом психологической работы, в том числе экспериментальной. С различных сторон они шли к новой психологии в противовес прежней эмпирически-интроспективной, в стиле которой работал с момента его основания Институт психологии, созданный Г. И. Челпановым.

Два направления к тому времени взрывали прежние стереотипы, завоевывая умы молодежи, - рефлексологическое (в его двух вариантах - бехтеревском и павловском) и психоаналитическое. Что касается А. Р. Лурия, то он склонялся ко второму (некоторое время он был активным сотрудником созданного И. Д. Ермаковым Психоаналитического института, где являлся ученым секретарем).

Л. С. Выготский относился к психоанализу более настороженно. Он полемизировал, в частности, с фрейдовским объяснением катарсиса в своей диссертации "Психология искусства" (которая была защищена через год после переезда Л. С. Выготского в Москву).

Совместно с А. Р. Лурия Л. С. Выготский написал предисловие к переводу работы З. Фрейда "По ту сторону принципа удовольствия". Это была их первая совместная публикация. Как известно, во фрейдовской работе, которую они взялись комментировать, высказывалась новая для традиционного психоанализа идея, а именно о том, что наряду с Эросом как изначальным влечением к жизни, поведением правит противоположное по знаку влечение к смерти, к возвращению живого организма в безжизненное состояние. Оба молодых психолога, приветствуя это построение, называли его "колумбовой заслугой" З. Фрейда, открывшего особую страну по ту сторону принципа удовольствия, "хотя бы ему и не удалось составить точную географическую карту новой земли и колонизовать ее" [1; 34].

В противовес тем, кто упрекал З. Фрейда в безысходно пессимистическом воззрении на смысл человеческого существования, Л. С. Выготский и А. Р. Лурия утверждали, что социальные условия таят в себе грандиозные возможности для нейтрализации влечений к смерти, их сублимации в смысле придания творческих импульсов человеку как социальному существу.

В многоцветной палитре фрейдовских идей выделялись ведущие в биологические глубины психики и даже к общей закономерности неорганической природы - сохранению в ней разлитого напряжения энергии. Представлялось, будто тем самым вскрывается общая тенденция, которая может быть использована для целей материалистического объяснения всего мироздания. Впрочем, очень скоро Л. С. Выготский отказался от своей уверенности в том, что воззрения З. Фрейда созвучны материалистической и тем более марксистской философии, убежденным приверженцем которой он становится.

Не щадя своего ближайшего сподвижника по поискам путей к новой психологии А. Р. Лурия, он подвергает резкой критике попытки последнего соединить фрейдизм и марксизм, усматривая в этом создание "чудовищных комбинаций", когда "берется хвост от одной системы и приставляется к голове другой, в промежуток вдвигается туловище от третьей" [3; 326].

Критику своего старшего и философски высокообразованного друга А. Р. Лурия признал убедительной, поскольку в дальнейшем от своих фрейдистских увлечений отошел. Их содружество крепло. Оба успешно разрабатывали с общих позиций несколько проблем, представляющих собой передний край психологической науки. Идейным лидером, несомненно, являлся Л. С. Выготский.

В середине 20-х гг. он, как известно, сосредоточился на гипотезе о знаковом опосредствовании высших психических функций. Необходимо заметить, что эти исследования велись им в русле направления, обозначенного Л. С. Выготским непривычным в те времена словосочетанием "психология поведения". В первые десятилетия XX в. средоточием дискуссий об области психологических исследований стала контроверза "сознание или поведение". Отвергая прочно удерживавшуюся веками версию о том, что предметом психологии, в отличие от других наук, служит сознание, под которым разумелся мир непосредственно явленных субъекту феноменов, новый подход (его культивировал набиравший энергичных сторонников американский бихевиоризм) требовал придать психологии истинно научный характер, охватив понятиями и методами внешние объективные реакции организма на столь же объективные стимулы.

В России эта область выступила в качестве предмета физиологии, а не психологии. К термину "высшая нервная деятельность" (конечно, под этой формой деятельности понималась работа материального органа - головного мозга) И. П. Павлов присоединил термин "поведение". Речь шла не только о различных оттенках в толковании терминов. Расхождения носили принципиальный характер, поскольку исследования поведения в США и России строились на различных парадигмах (см. [7]).

В поисках путей преодоления альтернативы: либо сознание (и тогда приходится делать выбор в пользу интроспекционизма), либо поведение (и тогда психология заменяется учением об условных рефлексах) - Л. С. Выготский предложил компромиссно звучавшую формулу: "психология поведения". Под таким названием он опубликовал одну из своих первых программных статей: "Сознание как проблема психологии поведения" [3]. Обе категории были исполнены новым смыслом. Сознание обретало признаки, неведомые его интроспективной трактовке. Его строение включало, согласно Л. С. Выготскому, не элементы непосредственного опыта субъекта, а речевые рефлексы. Соответственно и поведение мыслилось в ином ключе, чем телесная реакция на физический стимул.

Расшатать альтернативу "сознание или поведение" и обогатить оба термина продуктивным содержанием Л. С. Выготский смог только потому, что впитал принципы и переосмыслил события, изменившие картину мировой психологии.

Мощным фактором, подорвавшим интроспекционизм и его концепцию сознания, царившую в лабораториях, где объектом экспериментов служил взрослый индивид, способный к самоотчету о своих переживаниях, стало обращение к психологическим феноменам иного плана: к психике животных, психике "первобытных" людей, психике ребенка.

Успешное развитие этих трех направлений, в каждом из которых выделились свои лидирующие фигуры (В. Келер, Л. Леви-Брюль и Ж. Пиаже), подготовило появление школы Выготского - Лурия.