143

 

В.Д. НЕБЫЛИЦЫН: НАУЧНЫЕ ТРУДЫ И ЖИЗНЬ

 

И.В. РАВИЧ-ЩЕРБО

 

МОСКВА

 

Небылицын В.Д.: Жизнь и научное творчество / Базылевич Т.Ф., Боцманова М.Э., Голубева Э.А. и др.; Отв. ред. А.В. Брушлинский, Т.Н. Ушакова. М.: Ладомир, 1996. 384 с.

                                                                                                                                                        

Владимир Дмитриевич Небылицын - одна из самых ярких фигур в психологии 60-х гг. Талантливый ученый, очень чуткий и ко всему новому, и к ограничениям уже имеющихся знаний, всегда готовый сделать следующий шаг в их анализе, испытывавший безусловную радость от интересного факта, мысли, метода - все эти качества быстро сделали совсем еще молодого человека, только начинающего свою жизнь в науке, незаменимым членом психологического сообщества. А личные качества - безусловная душевная интеллигентность, деликатность, уважение к людям и многое другое - привлекали к нему людей независимо от области их научных интересов. Думается, что многое в социальном климате нашей науки тех лет было бы иным, если бы Володя Небылицын не погиб.

Трагично коротка была его жизнь - ему было только 42 года, а в науке он проработал всего-то 15-16 лет! Но очень хорошая книга о нем, которую с такой теплотой собрала и выпустила Т.Н. Ушакова, возвращает нам В.Д. Небылицына, продлевая его земной путь.

Книга имеет нетрадиционную для таких изданий структуру: в ней есть и раздел "Очерк жизни в воспоминаниях", и "Труды", и "Идеи", и не менее важный "Архив".

В первой из этих частей - рассказ о родительской семье, детстве и ранней юности, воспоминания тех, кто вместе с Володей учился в МГУ и в аспирантуре Института психологии, вместе работал или слышал рассказы о нем его учителя Б.М. Теплова. Все рассказы очень теплы, по отдельным штрихам и деталям поведения восстанавливается уже уходящий, а следующим поколениям и вовсе неизвестный образ Человека и Ученого; однако, по-моему, особо выделяется очерк "Детство и ранняя юность". Т.Н. Ушакова - его автор - побывала на родине Владимира Дмитриевича, в Челябинске, и не только встретилась с его матерью и посмотрела сохранившийся архив, но и познакомилась с ближайшим школьным другом, подышала тем же воздухом, - "эффект присутствия" в этом очерке ощущаешь сразу же. И сразу же ясно, что общая одаренность, которой сейчас так много занимаются психологи, проявилась во Владимире Дмитриевиче Небылицыне очень рано, благодаря чему после поступления в школу он был сразу же переведен во II класс, а дальше она проявлялась в стремлении расширить круг "сверхнормативных" занятий (например, внешкольное обучение, обучение второму языку), и в широком круге интересов (среди его увлечений - и спорт, и концерты, и танцы, и книги). А как интересен тот факт, что "слабым местом" у Володи-школьника были точные науки: математика, физика, - это у него-то, который первым открыл отечественным психологам факторный анализ, всячески способствовал внедрению математических методов, ввел в обиход дифференциальной психофизиологии электроэнцефалографию вместе с наиболее современными –

 

144

 

весьма "математизированными" способами обработки!

Наверное, формированию таланта Владимира Дмитриевича способствовали и теплая, - судя по очерку, - домашняя атмосфера, и умное воспитание родителей. Как же тяжело сложилась судьба матери Нирсы Николаевны! Даже представить страшно: ожидая смерти обреченного болезнью мужа, она сначала хоронит летевшего попрощаться с отцом сына, вскоре - мужа, а через некоторое время - и второго сына! Сколько же страданий за этим спокойным лицом пожилого человека!

В разделе "Труды" - 17 работ, большинство из которых не вошли в посмертно вышедший сборник трудов В.Д. Небылицына "Психофизиологические исследования индивидуальных различий" (1976). И подборка статей, и комментарии к ним А.И. Крупнова и В.М. Русалова подчеркивают тот "следующий шаг" в развитии концепции свойств нервной системы (СНС), который был сделан Владимиром Дмитриевичем.

Как во всякой серьезно разрабатываемой научной концепции, в представлениях о свойствах нервной системы (СНС), их диагностике, соотношениях и психологических проявлениях постепенно накапливались противоречия, несоответствия исходным гипотезам и прочие "трудные пункты". Одним из них оказался феномен парциальности СНС (вместо ожидавшейся их общности в разных мозговых структурах). В.Д. Небылицын был первым, кто четко описал ситуацию и - главное - предложил выход из нее. Выход заключался в совершенно новой логике анализа: идти от тех общеличностных психологических характеристик, которые зависят от СНС, затем идентифицировать мозговые структуры, ответственные за эти характеристики, и именно здесь искать "общие" СНС как такие особенности функционирования центральной нервной системы, которые определяют собою наиболее общие характеристики поведения. К последним он относил темперамент с его двумя (тремя?) основными компонентами: активностью (с саморегуляцией) и эмоциональностью. О том, как последовательно под руководством В.Д. Небылицына решалась длинная цепочка вопросов, связанных с экспериментальной разработкой этой линии СНС, детально рассказано и в работах самого Владимира Дмитриевича с сотрудниками, и в статьях следующего раздела "Идеи".

Этот раздел существенно отличает книгу от многих других изданий такого типа: в нем ближайшие сотрудники В.Д. Небылицына говорят о перспективах, которые он намечал. Особо я бы отметила статью А.Е. Ольшанниковой. Сложилось так, что одним компонентом темперамента - активностью - занимался сам Владимир Дмитриевич с сотрудниками, второй же - эмоциональность - весьма продуктивно начала исследовать группа под его руководством. Нелепые правила учрежденческой жизни тех лет фактически разрушили эту перспективную, начатую по идеям В.Д. Небылицына работу, и очень отрадно, что теперь есть рассказ о том, как она начиналась и в общем виде - об основных итогах, подтверждающих направление его мыслей.

В целом это был принципиально новый и продуктивный ход: от психики, поведения - к особенностям функционирования центральной нервной системы, и бесконечно важно, что следующие поколения психофизиологов смогут теперь прочесть эти работы, собранные в одной книге, в определенной логике.

Есть еще одна область, ранее непосредственно с именем В.Д. Небылицына не связывавшаяся. Если это допустимо в рецензии, позволю себе краткое воспоминание. Так сложилось, что небольшая группа (три человека) в его лаборатории стала заниматься двумя темами: онтогенезом СНС и их генетическими детерминантами. Конечно, очень быстро выяснилось, что малыми

 

145

 

силами две задачи решать нельзя, и я пошла к Владимиру Дмитриевичу, заведующему лабораторией, за советом: что выбрать? (Собственные предпочтения были ясны, но были еще и интересы лаборатории.) И услышала: "Я бы выбрал генетику". Теперь в этой книге этот интерес В.Д. Небылицына "материализовался": впервые опубликована в разделе "Архив" его лекция - начальная в курсе, включающая и проблему наследственности.

С большим интересом читаются и другие архивные материалы, говорящие о том, как совсем еще молодой исследователь быстро получал широкое признание среди коллег у нас в стране и за рубежом. Об этом красноречиво свидетельствуют приведенные в последнем разделе книги письма, в которых уже маститые ученые обсуждают с В.Д. Небылицыным научные проблемы, приглашают его к участию в работе различных журналов, комиссий, конгрессов, обсуждают проблемы перевода его монографии.

В заключение, некоторое сожаление об отсутствии в рецензируемой книге двух текстов; оба - части монографии "Основные свойства нервной системы человека" (1965). С моей точки зрения, было бы очень полезно еще раз опубликовать главу 1 "Основные принципы подхода к изучению свойств нервной системы человека", где с аксиоматичной краткостью и точностью изложены базовые положения концепции свойств нервной системы человека как они были заданы Б.М. Тепловым. Они и теперь сохраняют свое значение. Еще более важно, на мой взгляд, воспроизвести маленький - в пять страниц (с. 242-246 по изданию 1965 г.) - фрагмент, в котором излагаются результаты экспериментальной проверки гипотезы о связи силы нервной системы с чувствительностью. Это прекрасный образец доказательного решения исследовательской задачи, редкий в нашей науке критический эксперимент, показавший правоту Владимира Дмитриевича.

Не знаю, насколько уместно, говоря о мемориальной книге, поздравить ее авторов с безусловным успехом. Но можно с уверенностью сказать, что создан труд, достойный памяти замечательного ученого и человека Владимира Дмитриевича Небылицына.