76

 

ДЕРМАТОГЛИФИКА ПИШУЩИХ ЛЕВОЙ

 

Н.Н. БОГДАНОВ

 

Проблема леворукости воспринимается многими исследователями как бы вершиной айсберга, в виде которого можно представить огромную область морфологии и физиологии билатеральных различий организма (в том числе и межполушарной асимметрии головного мозга). Этим, по-видимому, и объясняется столь значительный интерес к ней (хотя левши составляют всего около 5% в популяции [4], [10], [14], [15], [24], [26]). Очень заманчиво было бы рассматривать левшей в качестве своего рода уникальных антиподов подавляющего большинства человечества, отдающего предпочтение правой руке, у которых и организация мозга, контролирующего моторные функции, да едва ли и не расположение висцеральных органов имеет зеркальную асимметрию по сравнению с правшами. Такие особенности морфологической организации, существуй они действительно, могли бы создавать базу для какого-либо иного отправления физиологических и психических функций, изучение которого позволило бы открыть нечто совершенно новое в человеке.

 

77

 

 Насколько, однако, справедливы такие представления о левшах? И чем же все-таки мозг леворуких людей отличается в своей организации и функционировании от мозга правшей? Несмотря на длительную историю и многочисленные исследования, на эти вопросы нет ясных ответов. В качестве весьма поучительного и одного из наиболее ярких разочарований при изучении проблемы леворукости укажем за недостатком места только на знаменитые исследования с так называемой пробой В ада, в результате которых оказалось, что, против всяких ожиданий, моторный центр речи Брока у левшей в 70% случаев расположен так же, как и у правшей, в левом полушарии [35]. Еще раньше выяснилось, что situs inversus viscerum tota-lis regularis (тотальная транспозиция внутренних органов, когда сердце располагается справа, печень слева и т.д.) и даже локальная декстрокардия (правосердие), с которыми первоначально пытались увязать проявления леворукости, являются чрезвычайно редкими явлениями [4], [10], гораздо более редкими, чем самая леворукость. Более того, связь между этими состояниями не ясна. Так, например, среди 12 обследованных людей с тотальной транспозицией внутренних органов не было ни одного левши [10]. Накопленные к настоящему времени наблюдения заставляют считать специфическим качеством левшей не столько какой-нибудь определенный тип асимметрии, сколько бблыпую симметричность организации по сравнению с правшами [23]. В чем же причины имеющихся трудностей?

Удивительно, но при обращении к литературе оказывается, что до сих пор не ясен вопрос, кого же все-таки можно считать левшой? В многочисленных исследованиях так или иначе вычисляется «коэффициент леворукости» [4], [6], [12], [14], [17], [33], [35]. Однако, с одной стороны, не ясно, каким из критериев определения левшества надо придавать большее, а каким — меньшее значение. Имеются различные точки зрения по этому вопросу [4], [6], [12], [14], [15], [17], [18], [21], [24], [26]. С другой стороны, указанные признаки не коррелируют между собой, в различной степени ограничиваются культурологическим давлением [27] и даже могут изменяться в течение жизни с одного типа на противоположный [4], [6], [12], [14], [15], [17], [18], [21], [34]. Мы не знаем, какой вклад в них вносит переучивание с одной руки на другую. Наконец, весьма болезненным представляется вопрос о том, где же проводить разграничительную черту между левшами и правшами при статистическом анализе отдельных признаков. За вольный или невольный волюнтаризм своего подхода исследователь расплачивается большей или меньшей неоднородностью формируемых групп, что в конечном счете ведет к получению нечетких или не согласующихся в разных работах результатов.

Несмотря на указанные трудности при определении ведущей руки, уже давно имеет место тенденция к расширению толкования понятия «левшества», с включением в орбиту рассмотрения ведущего глаза, ведущего уха, ведущей ноги и т.д. [14], что, конечно, еще больше запутывает проблему. Не имея надежных данных о морфофизиологических особенностях левшей, мы не можем судить об их происхождении, а следовательно, и о природе самих билатеральных различий. Это открывает дорогу для самых смелых гипотез, в качестве примера которых можно привести более чем оригинальное мнение, что всякий левша есть единственный выживший представитель пары близнецов

 

78

 

(С.Лаутербах, 1925) [24]. Здесь же берут начало легенды о каких-то уникальных психических особенностях левшей, их чуть ли не повальной гениальности, фантастических способностях или, наоборот, патологичности. Забавно, что и в том, и в другом случае желание переучить на правую руку и тем самым просто похоронить проблему по-прежнему очень велико. Ярким свидетельством наличия необоримых трудностей являются термины «скрытая леворукость» или даже «скрытое левшество», допускающие возможность интерпретации любых уклонений от типичных для праворукого большинства показателей. Проблема левшества, как некая линза, фокусирует не только трудности медико-биологических исследований или криминалистики, но и трудности современной педагогики. В самом деле, ни один врач не решится на операцию, не обследовав больного и не имея в своем распоряжении хотя бы ориентировочного диагноза. Что же можно сказать о педагогах, берущих на себя смелость переучивать левшу с одной руки на другую?

За свою многовековую, без преувеличения, историю существования проблема левшества знала множество попыток объяснения. Разделение причин появления левшей на культурологические, физиологические и патологические на самом деле не более чем условность (их обзор подробнее см. в [4], [23], [24], [27]). Теория проявления левшества должна ответить на вопросы о том, чем и почему отличаются левши от правшей, а также что из этого следует.

На это способна, на наш взгляд, только синтетическая теория. Фундаментальные представления современной физиологии позволяют считать краеугольным камнем в проблеме

 

79

 

левшества особенности организации центральной нервной системы (ЦНС). Помочь решению, сложных вопросов, связанных с этой проблемой, может изучение дерматоглифики (узоров гребневой кожи) (см. рис. 1). Термин «дерматоглифика» предложен в 1926 г. X. Камминсом и Ч. Мидло и в переводе на русский язык означает: «гравировать узоры кожи». Дерматоглифические[1] исследования, освященные именами Я. Пуркинье и                  Ф. Гальтона, а в России — М.В. Волоцкого, не следует смешивать с хиромантией. Не имея ни возможности, ни желания ниспровергать хиромантические построения, укажем лишь на совершенно различный субстрат изучения дерматоглифики и хиромантии. Хиромантия уделяет главное внимание «белым линиям» ладоней кистей рук, которые изменяются в течение жизни, что согласуется с логикой хиромантических представлений. В то же время дерматоглифика обращается к узорам гребневой кожи, которые, заложившись к 13 неделе внутриутробного развития организма, никогда уже не изменяются.

 

 

 

Рис. 1.  Признаки дерматоглифики по классификации Камминса и Мидло.

А: типы пальцевых узоров: а — трехдельтовый завиток, 6 — типичный завиток, в — радиальная петля, г — ульнарная петля, д — Т-образная дуга, е — типичная дуга. Пальцевые трирадиусы (дельты) отмечены стрелками. Б: ладонные поля и главные ладонные линии. Римские цифры на ладони (а) — межпальцевые подушечки, Th — область тенара, Ну — область гипотенара. Латинские буквы (6) — маленькие: пальцевые трирадиусы, большие: главные ладонные линии, t, t', t" — карпальный и промежуточные осевые трирадиусы соответственно

 

Известно, что кожные покровы происходят из тех же самых эмбриональных зачатков, что и нервная система [8], [9], в связи с чем дерматоглифические признаки можно считать оригинальным маркером морфологической организации ЦНС. Неизменность кожных узоров с течением жизни является в данном случае бесценным достоинством, поскольку позволяет оценить исходный морфологический тип как базу возникновения и развития левшества. Это дает возможность уточнить имеющиеся сведения о левшах и вывести их изучение на новый, более качественный уровень, в том числе и в психологии. Нет нужды, что наши представления о взаимосвязи дерматоглифических и психологических характеристик человека практически не сформировались. На ее существование указывает хотя бы конкордантность семейных пар по узорам (в том числе и очень редким) гребневой кожи. Чем же, как не сходством психологических характеристик можно объяснить такую ассортативность?

Говоря о дерматоглифическом подходе к изучению леворукости, нельзя не отметить удивительно малое число работ в рассматриваемой области. И это при том, что существование асимметрии в величине общепальцевого гребневого счета или распределении дерматоглифических узоров на пальцах рук, как и на ладонных полях, достаточно известно, и ему даже посвящены специальные исследования (поразительно, но большая часть из них — безо всякой связи с левшеством!) [8], [9], [19], [31], [36]. В литературе число сообщений об особенностях гребневой кожи у левшей сопоставимо с числом работ, в таких, казалось бы, экзотических вопросах, как анализ дерматоглифики у больных туберкулезом, язвенной болезнью, лепрой, и не идет ни в какое сравнение с публикациями о нарушениях ее при заболеваниях нервной системы, тем более с этническими и антропологическими исследованиями.

Имеющиеся сообщения указывают на определенные отличия левшей от правшей в характере или распределении кожных узоров. Отмечается, например, что у леворуких в целом больше дуг и радиальных петель, но меньше завитков на пальцах [16], [29], [34]. Узоры большей сложности у

 

80

 

левшей располагаются на левых, а не на правых руках (но на отдельных пальцах эти различия могут быть диаметрально противоположными) [20], [34]. Для них характерны более высокая частота встречаемости узора на второй межпальцевой подушечке левых рук [30], вообще, число узоров на ладонных полях выше [33], [34]. Главные ладонные линии леворуких оканчиваются более дистально (т.е. ближе к пальцам) на левых, а не на правых руках [32], общепальцевой гребневой счет выше слева, а не справа [20]. Насколько, однако, существенны и принципиальны особенности дерматоглифической картины, а следовательно, и организации ЦНС?

Нетрудно заметить, что различные авторы придают значение разным признакам, а выявленные отличия носят локальный характер. Исследования левшества должны идти в рамках «целостного» подхода [3], когда анализируется полный дерматоглифический тип индивидуума. Многие отмеченные выше выводы обесцениваются существованием своего рода «парциальной асимметрии», когда узоры высокой сложности локализуются на одних пальцах или ладонных полях слева, а на других — справа, и определить «доминирующую» в этом отношении руку практически невозможно. Имеются дерматоглифические признаки, интенсивность которых в популяции выше слева, а не справа — узор на тенаре (на рис. 1Б тенар обозначен как Th), в четвертом (IV) межпальцевом промежутке, гребневой счет а—б [8], [9], [12]. Следует отметить мнение, что каких-либо особенностей в характере латерализации показателей пальцевой и ладонной дерматоглифики у леворуких в сравнении с общей популяцией нет [22], [37] или они носят неясный характер [33]. Еще в 1933 г. С.Леше писала о необходимости дополнительных исследований [33], 33 года спустя Т.Д.Гладкова [8] повторила это мнение. С того времени прошло еще 30 лет. Изменилось ли что-нибудь?

 

МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

 

Настоящее исследование посвящено особенностям дерматоглифической картины (узоров гребневой кожи) (см. рис. 1) кистей рук у людей, пишущих левой рукой. В исследуемую группу были отобраны студенты высших учебных заведений и ученики старших классов школ-лицеев, которые всегда пишут только левой рукой (всего 22 человека). Люди, которые писали левой рукой в детстве, но были затем переучены на правую, в группу анализа не включались независимо от того, как поздно это переучивание произошло и насколько трудным оно было. Контрольной группой служили школьники московских школ одной национальности (русские), всего 199 человек. Ведущая рука в контрольной группе не определялась. Отпечатки кожного узора пальцев и ладоней получали на бумаге с помощью типографской краски и анализировали в соответствии с методикой Камминса и Мидло [9]. Узоры на пальцах (см. рис. 1) классифицировались по степени сложности на три группы: высокой — завитки (два трирадиуса), средней — ульнарные и радиальные петли (один трирадиус) и низкой — дуги (ни одного трирадиуса). Так называемые Т-образные дуги причисляли к обычным дугам. Кроме того, на ладонных полях определялись узорность в области тенара — первого межпальцевого промежутка и гипотенара, положение осевого трирадиуса и особенности сгибательных складок.

 

81

 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

 

Исследования кожного узора людей, пишущих левой, показали, что имеются основания говорить о свойственном им определенном дерматоглифическом типе (см. рис. 2, табл.). Выявленный тип характеризуется преобладанием узоров большей сложности (главным образом завитков) на пальцах левой руки, особенно на указательном и в меньшей степени большом или среднем (все это — достаточно редкие признаки в популяции). Для безымянного пальца и мизинца такой асимметрии не выявилось, напротив, скорее даже были характерны обратные тенденции. Благодаря этому нельзя считать, что для исследуемой группы было типично преобладание узоров большей сложности на левой руке в целом. К особенностям выделенного типа можно также отнести интенсивную узорность гипотенара (по типу радиальных петель) и частую встречаемость высоких осевых трирадиусов. Четкая асимметрия в распределении этих признаков не выявлялась. Еще одной чертой дерматоглифической картины пишущих левой была частая встречаемость высоких двойных петель с толстыми кожными гребешками на пальцах (у семи человек — 32%). Вместе с тем дуги отмечались редко (у двух человек — 9% — по одному узору). Ладонные складки не отклонялись от нормы.

 

 

Рис. 2. Критические зоны локализации узоров различной сложности на пальцах кистей рук для проявления моторной леворукости по тесту письма (А) и дерматоглифический тип (фантом) пишущего левой рукой (Б)

                                                                                                                                                                    Таблица

Распределение дерматоглифических признаков на пальцах рук у людей, пишущих левой рукой, в сравнении с популяционной нормой

 

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

 

Как отмечалась выше, при поиске дерматоглифических маркеров леворукости можно уделять внимание различным показателям. Учитывая печальный опыт зарубежных исследователей, проведших в 20—30-е гг. ряд исследований ладонной дерматоглифики на огромном числе пациентов с чрезвычайной педантичностью, но не получивших отчетливых результатов, мы обратились в первую очередь к пальцевым узорам. Интенсивность узоров на этих полях у человека наибольшая, и она усиливалась в процессе эволюции [9]. Известно, что общая пальцевая, как и ладонная, симметрия узоров и осевых трирадиусов выше, чем асимметрия [8]. Процент же общей симметрии главных ладонных линий, в первую очередь D и А, наоборот, ниже процента асимметрии [8]. Очень высока индивидуальная вариабельность этих признаков. С этим обстоятельством, возможно, хотя бы отчасти связана и неудача, постигшая С.Леше [33] и Й.Валшика [37].

Наши результаты указывают на существование зеркальных отличий в распределении пальцевых узоров у людей, пишущих левой, по сравнению с правшами. В популяции это редкий признак. Пальцевые узоры более высокой сложности располагаются, как правило, не на левой, а на правой, ведущей у большинства людей руке (по крайней мере, в европейской цивилизации) [9], [11]. По-видимому, эти особенности распределения кожных узоров отражают специфические черты организации ЦНС, которые являются морфологической базой правшества. Вообще, нам представляется, что асимметрия в распределении узоров различной сложности отражает эволюционные процессы формирования речевых структур мозга (см. данные по контрольной группе в табл.). Впрочем, большое число людей обладают симметричной дерматоглифической картиной. В нашей контрольной группе их было 53,8%. Но и эти люди в большинстве своем все равно являются правшами.  Д. Бишоп [27] в качестве одного из объяснений преобладания праворуких предполагает коррекцию

 

83

 

деятельности под давлением культурной традиции. Мы склонны считать, что, скорее, левое полушарие обладает очень мощным потенциалом для проявления своих доминантных способностей и должны иметь место какие-то весьма существенные особенности организации правого полушария (очень выраженное превосходство в морфологической сложности?), чтобы оно могло хотя бы в некоторой степени уравнять шансы в конкуренции за доминирование. Травма левого полушария может облегчить такую задачу. Не в этом ли причина особенностей организации речевой и других мозговых функций у левшей — их большей диффузности, симметричности в распределении по полушариям [23]? Более быстрая обратимость патологических состояний, более легкая восстановимость функций мозга после травм и заболеваний у левшей [14], [23] могут быть следствием именно этих особенностей организации и работы их мозга.

Следует иметь в виду, что выявленная «зеркальность» в отношении правшей распространяется только на пальцы радиальной области, причем зона локализации на указательном пальце, возможно, является в этом случае наиболее существенной. Интересно, что ранее этому признаку не уделялось особого внимания. X. Ньюмен отметил у левшей более высокую встречаемость завитков на левой руке в целом; для безымянного пальца это различие было еще более значительным. Но на большом пальце руки картина, по данным цитируемого автора, диаметрально противоположна [34]. Вероятно это объясняется тем, что в свою группу левшей исследователь отбирал и по ведущему левому глазу, и по ведущей левой ноге. Корреляции между ведущим левым глазом и особенностями дерматоглифики, возможно, отчетливо проявляются у детей с синдромом Вильямса [3] (см. ниже). Что же касается ведущей ноги, то она может никак не коррелировать с ведущей рукой [4]. Более того, следует иметь в виду, что симметрия узоров гребневой кожи на ногах гораздо выше, чем на руках [9], [19], и, следовательно, доминирование ноги может иметь качественно иную природу.

Известно, что отделы коры, контролирующие моторные функции организма, тем более такого, как человек, представляют собой достаточно локальный участок в префронтальной области поверхности больших полушарий мозга (рис. 3). Возможно, узор на указательном пальце рук является дерматоглифическим маркером именно этих (и только их) отделов мозга. В таком случае приходится признать, что наличие моторной асимметрии еще не является гарантом того, чтобы считать левшу антиподом правши и по другим показателям

                                                                                   

84

 

организации, а следовательно, и функционирования мозга. Иными словами, имеются своего рода «леворукие правши» и «праворукие левши». В качестве показательного примера можно указать на детей с синдромом Вильямса, дерматоглифическая картина кисти которых также характеризуется преобладанием узоров более высокой сложности на левой руке, но не в радиальной, а в ульнарной области [3]. Собственно лево-руких среди них не так уж много, но зато очень часто ведущим является левый глаз [17]. Весьма интересны особенности психического статуса этих детей [3] со специфическими когнитивными расстройствами, музыкальными способностями, своеобразной коммуникабельностью, страхом новизны и т.д. Таким образом, в каждом случае вопрос о тех или иных проявлениях левшества должен решаться конкретно для каждого пациента. Не здесь ли лежат корни многолетних заблуждений и несогласованности получаемых результатов? Однако пресловутые «загадки леворукости» еще остаются.

 

 

Рис. 3. Ядра анализаторов в коре большого мозга: / — ядро двигательного анализатора; 2 — ядро двигательного анализатора письменной речи (Из: Привес М.Г. и др. Анатомия человека. М., 1985. С. 517.)

 

В первую очередь возникает вопрос: насколько выявленный дерматоглифический тип (точнее, маркируемые им особенности организации ЦНС) является достаточным условием для проявления левшества по критерию письма? Иными словами, как в забавном культурологическом курьезе: все ли сикхи — Сингхи и все ли Сингхи — сикхи? Следует признать, что как в Индии все сикхи — Сингхи, но далеко не все Сингхи — сикхи, так и в случае письма левой не все, кто имеет специфический дерматоглифический тип, пишут именно этой рукой. В нашем распоряжении имеются данные о неменьшей по составу группе людей, обладающих сходной дерматоглификой, но использующих при письме правую руку. Положим, в каких-то случаях это можно было бы объяснить переучиванием, тем более, если испытуемый прямо признается в этом или отмечает у себя какие-то другие признаки левшества, а при расспросах о семье такого человека выявляются (и довольно часто) указания на леворуких родственников. И все же нам приходилось встречать людей, у которых сведения о переучивании и семейном левшестве отсутствуют. Проблема явного или неявного и вольного или невольного сокрытия леворукости (не знает? не помнит? не обращал внимания? не придает значения?) в этих случаях практически нерешаема, вот почему от ее постановки мы с самого начала и отказались. Чего стоят методики «объективного определения левши», отмечено выше. Отсутствие более выраженных корреляций может быть объяснено и тем, что письмо левой рукой — это все же функция, подверженная многочисленным и многообразным влияниям, тогда как дерматоглифическая картина, после своей закладки к 13 неделе внутриутробного развития, никогда не изменяется в течение жизни [9]. Но все-таки, возможно, существует еще какая-то дополнительная, независимая от наличия выявленной нами асимметрии пальцевых узоров конституциональная причина проявления левшества? Причем это может быть причина, способствующая проявлению левшества или, наоборот, мешающая ему.

В этой связи обращают на себя внимание значительная узорность в области гипотенара и более частая встречаемость высоких осевых трирадиусов. Последний признак считается неблагоприятным, поскольку часто отмечается при заболеваниях, связанных с нарушением морфогенеза ЦНС. Важно, однако, подчеркнуть, 

 

85

 

что обследованные нами пациенты являлись студентами высших учебных заведений или старших классов специализированных школ, учеба в которых требует нормального, если не высокого, уровня интеллектуального развития. Возможно, что значительная узорность полей гипотенара (без четкой асимметрии), маркирующих какие-то эволюционно более древние отделы мозга, указывает на важную роль его стволовых отделов в проявлении леворукости. Тем более, что роль образований пирамидной системы в осуществлении контроля моторных функций организма общеизвестна. С другой стороны, уже сформировавшиеся к рождению ребенка стволовые отделы мозга могут играть у детей роль передающей системы между рано созревающим правым и более поздно левым полушариями. Недостаточность этих отделов нарушает процесс нормального онтогенеза межполушарных взаимодействий, что ведет к развитию левшества. Обнаруженная гиперплазия мозолистого тела у мужчин-левшей [38], носящая компенсаторный характер, может быть следствием этих же процессов.

При рассмотрении ладонной дерматоглифики очень интересны узоры в области тенара — гораздо более редкий признак, чем узорность на гипотенаре, но локализующийся, в отличие от других дерматоглифических узоров, чаще на левой, а не на правой руке [9]. Уже одно это заставляет искать связь между узорностью в области тенара и проявлениями левшества. Установить эту связь очень заманчиво, учитывая роль указанного признака дерматоглифики в качестве маркера определенного типа ЭЭГ у человека [2], но наши исследования ее не выявили. Интересно, что по сообщению Л.А.Керкадзе и соавт. [16] интенсивность узоров на тенаре у левшей даже ниже, чем у правшей, и в особенности на левой руке.

Существует мнение В.А. Геодакяна [7], что письмо является эволюционно молодой функцией и потому тесно связано с левым, а не с правым полушарием мозга. В таком случае можно предполагать, что отобранная нами группа является очень экзотичной (своего рода «белые негры») и изыскания среди других представителей левшей, например фехтующих левой или боксирующих в правой стойке, могут принести другие результаты.

В свете полученных данных возможен критический взгляд на результаты близнецовых исследований. Наш анализ дерматоглифических данных, собранных М.В.Волоцким [5] у 128 пар монозиготных и 106 пар дизиготных близнецов, показал, что по наличию предлагаемых нами маркеров левшества они не отличаются ни друг от друга, ни от общепопуляционной картины. В таком случае, большая встречаемость левшей среди близнецовых пар, известная из литературы [24], [27], если и имеет место, то определяется совершенно иными механизмами, и, следовательно, данные близнецовых исследований не могут быть распространены на проблему левшества в целом. Не выявилась и пресловутая зеркальность в признаках пальцевой дерматоглифики у близнецов относительно друг друга.

Интересно, что рассмотрение нами дерматоглифики трех детей с синдромом Картагенера (из наблюдений В.Г. Солониченко), для которого характерно наличие тотальной транспозиции органов, не выявило сколько-нибудь существенной асимметрии узоров различной сложности. Дерматоглифическая картина при этом состоянии была симметричной.

 

86

 

Весьма удивительным представляется тот факт, что, в противоречии с литературными данными, в обследованной нами группе практически не встречались дуговые узоры (всего два человека имели по одному узору). Известно, что эти узоры редки в популяции, но очень часто встречаются у людей с заболеваниями ЦНС, например эпилепсией [25], [28]. Исследованиями Т.Ф.Абрамовой и соавт. [1] показано, что люди с дуговыми узорами имеют узкий диапазон адаптационных возможностей. Опираясь на эти данные, можно предполагать, что указанные признаки дерматоглифики маркируют очень чувствительные к внешним влияниям типы ЦНС и, таким образом, могут быть более связаны с явлениями «транзиторного левшества», имеющего место у детей или даже с явлениями «патологического левшества». Первые проходят сами по мере взросления организма, вторые могут исчезать после коррекции сопутствующих нарушений в ЦНС. Вероятно, левши с этим узором не вошли в наш контингент, состоящий из студентов, оказавшись за рамками предъявляемых высшей школой требований.

Таким образом, результаты проведенного исследования показывают, что в возникновении левшества играют роль генетически детерминированные особенности организации ЦНС. Постепенное развитие предпочтения правой руки у большинства людей также имеет четкую биологическую основу, и предположения о культурном давлении не состоятельны. Согласимся, однако, с Д. Бишоп [27], что крайние типы латерализации являются скорее патологией, и нормального человека характеризуют тонкие переходы в организации деятельности обеих рук. Самым главным результатом своей работы мы считаем очевидность положения о невозможности дальнейших исследований проблемы левшества без привлечения дерматоглифики. Это необходимо не для разработки критериев диагностики левшества, а для более детального определения природы имеющихся билатеральных отличий у разного типа левшей.

 

 

1. Абрамова Т.Ф. и соавт. Пальцевые дерматоглифы — генетические маркеры энергопотенциала человека // Научи. тр. Всероссийского НИИ физич. культуры и спорта. 1995. Т. 1. / Под ред. С.Д. Неверковича и др. М., 1996. С. 3—13.

2. Богданов Н.Н. и соавт. Особенности ЭЭГ у девочек 6—8 лет с разным дерматоглифическим рисунком кисти // Доклады Академии наук России. 1994. Т. 338. № 3. С. 420.

3. Богданов Н.Н., Солониченко В.Г. Синдром Вильямса — модель генетически детерминированного правополушарного доминирования // Физиол. журн. им. И.М. Сеченова. 1995. № 8. С. 81—84.

4. Брандт А.Ф. Десноручие, шуеручие и перекрестная асимметрия конечностей // Русский антропологич. журн. 1927. Т. 15. Вып. 3—4. С. 7—29.

5. Волоцкой М.В. К вопросу о генетике папиллярных узоров пальцев // Тр. медико-генетического института. Т. 4. М.; Л., 1936. С. 404—439.

6. Вятченко B.C. К методике объективного определения «правши» и «левши» // Тр. судебно-медицинских экспертов Украины. Киев, 1958. С. 217—221.

7. Геодакян В.А. Асинхронная асимметрия (половая и латеральная дифференциация — следствие асинхронной эволюции) // Журн. высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова. 1993. Т. 43. № 3. С. 543—561.

8. Гладкова Т.Д. Явления симметрии и асимметрии у человека в признаках дерматоглифики // Вопр. антропологии. 1962. Вып. 10. С. 44— 54.

9. Гладкова Т.Д. Кожные узоры кисти и стопы обезьян и человека. М., 1966.

10. Губергриц А.Я., Лещинский Л.А. К симптоматологии полного обратного расположения внутренних органов у человека // Терапевтический архив. 1955. Т. 27. Вып. 4. С. 81—87.

11. Гусева И.С. Морфогенез и генетика гребешковой кожи человека. Минск, 1986.

12. Двирский А.Е. Частота леворукости и ее антропофизиологическая характеристика // Врачебное дело. 1975. № 9. С. 121—123.

87

13. Двирский А.Е. Дерматоглифика ладони больных шизофренией // Журн. Невропат. и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1975. Вып. 6. С. 891—898.

14. Доброхотова Т.А., Брагина Н.Н. Левши. М., 1994.

15. Капустин А. Левша // Большая мед. энциклопедия / Под ред. Н.А. Семашко. М., 1930. Т. 15. С. 409—411.

16. Керкадзе Л.А., Пагава К.И., Гогберашвили К.Я. Дерматоглифические особенности рук практически здоровых детей в зависимости от функциональной асимметрии // Известия АН ГССР. Сер. биологическая. 1989. Т. 15. № 4. С. 154—158.

17. Ласточкина Н.А. Особенности ЭЭГ и функционального профиля детей с синдромом Вильямса — Бойлера (лицо эльфа) // Леворукость детей и подростков / Под ред. Г.Н. Сердюковской, А.П. Чуприкова. М., 1987. С. 85—88.

18. Лурия А.Н. Лобные доли и регуляция психических процессов: Нейропсихологические исследования. М., 1966.

19. Максимишина Ю.В. Папиллярные узоры пальцев ног и подошв в сопоставлении с узорами пальцев рук и ладоней // Сб. науч. работ по судебной медицине и пограничным областям. М., 1955. С. 227—228.

20. Недзьведь Г.К., Усоев С.С. Использование дерматоглифики в оценке скрытой леворукости при органических заболеваниях нервной системы // Рационализация и изобретательство в медицинской практике Белорусской ССР. Минск, 1972. С. 82—83.

21. Полюхов А.М. «Сцепление пальцев» и «скрещивание рук»: Популяционные, наследственные и нейрофизиологические аспекты // Генетика. 1980. Т. 16. № 7. С. 1294—1300.

22. Полюхов А.М. Дерматоглифы как модель изучения биологических основ асимметрии мозга // Леворукость детей и подростков / Под ред. Г.Н. Сердюковской, А.П. Чуприкова. М., 1987. С. 48—51.

23. Семенович А.В. Межполушарная организация психических процессов у левшей. М., 1991.

24. Спрингер С., Дейч Г. Левый мозг, правый мозг. М., 1983. С. 117—136.

25. Харитонов Р.А., Козлова А.И. Исследование дерматоглифических признаков для диагностики и прогноза эпилепсии // Журн. невропат. и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1985. Т. 85. № 6. С. 861—867.

26. Barsley M. Left handed people. North Hollywood: Wilshire Book Co, 1979.

27. Bishop D.V.M. Handedness and developmental disorder. L.: Mac Keith Press, 1990.

28. Brown M., Paskind H.A. Constitutional differences between deteriorated and non-deteriorated patients with epilepsy: III Dactylographic studies // J. of Nervous and Mental Disease. 1940. V. 4. P. 579—604.

29. Coren S. Are fingerprints a genetic marker for handedness? // Behav. Genetics. 1994. V. 24. N. 2. р. 141—148.

30. Cromwell H., Rife D.C. Dermatoglyphics in relation to functional handedness // Human Biol. 1942. V. 14. N. 4.

31. Holt S.B. Genetics of dermal ridges: Bilateral asymmetry in finger ridge-counts // Annals of Eugenics. 1954. V. 18. P. 211—231.

32. Keith H.H. Racial differences in the papillary lines of the palm // Amer. J. Physical Anthropol. 1924.V. 7.

33. Leche S.M. Handedness and bimanual dennatoglyphic differences // Amer. J. Anat. 1933. V. 53. N. 1. Р. 1—53.

34. Newmann H.H. Dermatoglyphics and the problem of handedness // Amer. J. Anat. 1934. V. 55. N. 2. Р. 277—322.

35. Rasmussen Т., Milner В. The role of early left-brain injury in determining lateralization of cerebral speech functions // Evolution and lateralization of the brain / Dimond S., Blizzard D. (eds.) N.Y.: Acad. of Sciences, 1977.

36. Rostron J., Mittwoch U. Sex and lateral asymmetry of the finger ridge-count // Ann. of Human Biology. 1977. V. 4. N. 4. Р. 375—377.

37. Valsik J.A. Problem pravo- a levorukosti ve svetle epidermalnich konfiguraci lidske dlane // Casopis lekaru Ceskych. 1928. Cis. 6. S. 205—207.

38. Witelson S.F., Nowakowski R.S. Left out axons make men right: A hypothesis for the origins of handedness and functional asymmetry // Neuropsychology. 1991. V. 29. N 4. Р. 327—333.

                                                                                                                      Поступила в редакцию 13.V 1996 г.