ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
СРАВНЕНИЕ ЛИЧНОСТНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ
РОССИЙСКИХ И
АМЕРИКАНСКИХ СТУДЕНТОВ
(ПО ОПРОСНИКУ А. ЭДВАРДСА)
Т. В. КОРНИЛОВА. Е. Л. ГРИГОРЕНКО
Целью данного краткого сообщения является
представление результатов кросс-культурного
исследования личностных особенностей студентов,
диагносцировавшихся с помощью
модифицированного варианта опросника А.
Эдвардса, известного также под названиями
«Список личностных предпочтений» или
«Личностный определитель» А. Эдвардса [8].
Этот опросник, построенный на основе
использования процедуры попарных сравнений
высказываний, позволяет оценивать выраженность
мо тивационных тенденций личности 1 в том
понимании этого конструкта, которое сложилось в
контексте характеристик основных потребностей,
по Мюррею, т. е- при создании схем интерпретации
результатов по ТАТу, базирующихся, как известно,
на разных теоретических подходах [6]. Мнения
испытуемых о том, какое из высказываний их лучше
характеризует, служат основанием косвенной
реконструкции присущих им личностных
особенностей. Получаемый профиль из 15 (в исходном
варианте опросника А. Эдвардса) показателей
мотивационных тенденций может рассматриваться в
рамках схемы анализа индивидуального случая, то
есть характеризовать испытуемого, не обращаясь к
нормативным выборкам. Это роднит методику с
другими приемами диагностики в рамках
идеографического подхода. В то же время в самом
руководстве к методике А. Эдвардс приводит
данные по нормативным выборкам (выборочные
средние и стандартные отклонения). Апробация
данного опросника на российских выборках была
осуществлена благодаря переводу опросника на
русский язык Г. В. Парамей, и первые результаты —
в том числе и данные по нормативным выборкам —
обсуждаются в статье Т. В. Корниловой, Г. В.
Парамей и С. Н. Ениколопова [4].
На основании результатов апробирования полного
варианта опросника «список личностных
предпочтений» Т. В. Корниловой был предложен
краткий вариант опросника, включающий уже не 225, а
только 64 пары утверждений, сравниваемых
испытуемым, т. е. существенно сокращавший время
тестирования. При этом опросник позволяет
идентифицировать 8 из 15 исходных мотивационных
тенденций. На основании этого краткого варианта
(используя соответствующую англоязычную версию)
было осуществлено тестирование студентов в
Йельском университете (США, штат Коннектикут).
Нашими испытуемыми в России были в основном
студенты Московского государственного
университета и частично одного из технических
вузов Санкт-Петербурга. Использование схемы
кросс-культурного анализа данных обеих выборок
привело к сбору эмпирического материала,
позволяющего проверить гипотезы о
преимущественной выраженности тестируемых
личностных особенностей у студентов в двух
разных культурных средах.
Исследование проводилось в период с сентября 1992
г. до октября 1993 г. Время перемен — вот наиболее
широкое определение той ситуации в стране,
которая являлась социально-политическим фоном
личностного развития студентов в отечественных
вузах. Вопрос «какие мы?» связывался в
общественном сознании и с решением вопроса
«какими мы хотели бы стать?». Сравнение другими
авторами западноевропейских данных с
российскими позволило уточнить (применительно к
рассматриваемому периоду) характеристики
социального мышления личности. «Развитая
демократическая государственность обеспечивает
личности то, что в нашем государстве она должна
решать сама, как говорят, "на своем уровне",
"своими силами"» [1; 44]. Противоречивость
представлений о самом себе и возможности
возлагания ответственности на себя за свои
поступки в такие переломные моменты
общественного развития, видимо, не следует
рассматривать только как культурно
обусловленные, т. е. характеризующие ценностные
представления личности и российский менталитет
вообще.
Но отражение образа Я на уровне личностных
предпочтений включает и наиболее актуальные в
данный момент изменения самосознания, и
стабильные представления, в том числе
ценностного характера. Мы предполагали тем
самым, что данные по опроснику А. Эдвардса нужно
рассматривать и как срез сознательно
обостряемых, или акцентируемых испытуемыми
личностных предпочтений, а не только как
свидетельство большей или меньшей выраженности
тех или иных мотивационных тенденций. Итак, в
результате проведенного кросс-культурного
исследования мы получили возможность
конкретизировать особенности российской и
американской студенческих популяций с точки
зрения наиболее выраженных (или признаваемых за
собой) личностных особенностей. Однако до
представления результатов следует несколько
слов сказать о методических проблемах, с
которыми мы столкнулись при использовании цвух
версий модификации «личностного определителя»
А. Эдвардса.
Далее...
|