К 90-летию со дня рождения И. В. Страхова
О РАННИХ РАБОТАХ И.В. СТРАХОВА
С. А. БОГДАНЧИКОВ
19 сентября 1995 г. доктору психологических наук,
профессору Ивану Владимировичу Страхову (1905— 1985)
исполнилось бы 90 лет.
Весом и разнообразен его вклад в дело развития
психологической науки в нашей стране. Прежде
всего И. В. Страхов известен своими работами по
психологии внимания, темперамента, характера,
литературного творчества, педагогического
такта. В целом библиография его научных трудов по
этим и другим проблемам включает в себя более
двухсот работ (в списке литературы в конце статьи
мы приводим лишь некоторые); кроме того, свыше
пятидесяти различных сборников и коллективных
монографий вышло под его редакцией.
Но очень мало мы знаем — можно сказать, совсем
ничего не знаем — о научном творчестве И. В.
Страхова в 20—30-е гг. , хотя именно в этот период он
сформировался как ученый: закончив в 1927 г.
Ярославский пединстатут, в 1927—1930 гг. он был
аспирантом в Московском Институте
экспериментальной психологии; в 1935 г. он стал
профессором, а в 1941 г. — доктором наук 2.
Парадоксально, но факт: и в работах самого И. В.
Страхова, и в литературе о нем [5; 1б2], [4;182] в
качестве самой ранней работы упоминается. . . его
докторская диссертация 1940г. [15]!
Чтобы восполнить этот существенный пробел в
научной биографии И. В. Страхова, непосредственно
обратимся к его ранним работам 3 .
Всего в 20—30-е гг. им было опубликовано девять
работ [6], [7], [8], [9], [10], [11], [12], [13], [14].
Самая первая публикация И. В. Страхова была
помещена в журнале Ярославского губернского
отдела народного образования [6]. И по форме, и по
содержанию это обычная для подобного рода
изданий заметка: психолог с научной точки зрения
дает практические рекомендации по решению
актуальной проблемы (в данном случае это
обучение грамоте взрослых), советуя изучать
учащихся «не только со стороны их познании, но и с
чисто психологической стороны» [6; 49], для чего
предлагается разработанная и применявшаяся
самим автором анкета4, нацеленная на фиксацию
интеллектуальных, эмоциональных и волевых черт
характера, наиболее значимых в обучении.
Необычно в этой работе лишь то, что ее автору в ту
пору шел всего двадцать второй год!
Первая публикация И. В. Страхова во многом
символизирует его дальнейшую профессиональную и
творческую деятельность, неразрывно связанную с
решением психолого-педагогических проблем.
В том же ключе, но на несравненно более высоком
теоретическом и методическом уровне написаны И.
В. Страховым три статьи, вышедшие в Гомеле в 1936 г.
на белорусском языке [12], [13], [14]5.
В статье «Об умственной работе учителя» [12] И. В.
Страхов пишет о том, как с помощью
психологических знаний учитель может
способствовать повышению эффективности своей
профессиональной деятельности. Практические
рекомендации И. В. Страхов дает, постоянно
указывая на необходимость учета учителем
собственных индивидуально-психологических
качеств: так, регламентация распорядка дня во
многом определяется присущей данному учителю
кривой продуктивности деятельности.
В статье «Как изучать ученика» [13] И. В. Страхов
показывает, что включает в себя педагогическое
наблюдение, каким образом следует составлять
психолого-педагогические характеристики.
Изучение отдельных учеников и класса в целом
учителю следует проводить, подчеркивает И. В.
Страхов, избегая шаблонного подхода, в
сотрудничестве с другими учителями, не забывая и
о такой важной задаче, как повышение общей
культуры родителей.
Отдельная статья посвящена профориентационной
работе в школе [14]. Содержание этой работы И. В.
Страхов раскрывает по трем основным
направлениям: ознакомление с профессией
(профессиональное просвещение), изучение
индивидуальных качеств учеников,
профессиональная консультация. Особое внимание
он уделяет второму направлению, рекомендуя,
например, при изучении интересов и
направленности ученика определять вид, глубину,
устойчивость и широту интересов, их иерархию и т.
д.
Ознакомление с данными четырьмя работами
позволяет нам сделать вывод о том, что начало
становления И. В. Страхова как психолога
приходится на середину 20-х гг. , а спустя десять
лет он уже был вполне сложившимся специалистом в
области педагогической психологии. Кроме того,
уже в этих работах мы видим те черты, которые ярко
проявились у И. В. Страхова в дальнейшем:
применение знаний об общих психологических
закономерностях в сочетании с индивидуальным
подходом, стремление к использованию простых, но
эффективных методик, нацеленность на
практический результат. Нельзя не отметить и
присущий И. В. Страхову несколько суховатый, но
логичный и ясный, академический стиль изложения.
Однако только психолого-педагогическими
работами не исчерпывается список ранних работ И.
В. Страхова. Изучение пяти «московских» статей И.
В. Страхова, вышедших в свет в 1929—1930 гг. ([7], [8], [9],
[10], [11]), позволяет нам увидеть И. В. Страхова с
совершенно другой, неожиданной стороны — как
психолога-теоретика. Это тем более важно, что в
последующие десятилетия эта сторона его
научного творчества в «чистом виде» уже нигде не
проявлялась.
В статье «Психология и литературоведение» [7] И. В.
Страхов рассматривает проблемы психологии
литературного творчества, попутно затрагивая
вопросы, связанные с пониманием психики,
использованием понятийного аппарата психологии,
обоснованностью различных типологий в
психологии и т. д.
Следующие четыре статьи И. В. Страхова [8], [9], [10], [11]
можно оценивать как его высшее научное
достижение в период 20—30-х гг. Они воспринимаются
как части одной солидной теоретической работы
(общим объемом свыше 100 страниц).
В статье-обзоре «Проблема изучения типов в
психологии» [8] анализируются различные подходы к
проблеме типов, т. е. построения, известные под
разными именами: характерологии, учения о типах,
классификации личностей и т. д. » [8; 10]. Автор
стремится к исчерпывающему изложению различных
теорий и точек зрения. В связи с этим в статье
рассматриваются концепции В. М. Бехтерева, А.
Бэна, В. Дильтея. Э. Кречмера, А. Ф. Лазурского, Т.
Рибо, Э. Шпраигера, К. Г. Юнга. . . Трудно назвать
известного психолога, чью фамилию не упомянул бы
И. В. Страхов. В соответствии с жанром работы в ней
минимум оценочных суждений и критики.
Классифицируя различные теории, И. В. Страхов
объединяет их в четыре большие группы, в каждой
из групп выделяются основные понятия, объекты и
методы изучения. Логическая ясность в
исследовании и изложении материала,
исчерпывающий охват проблемы с точки зрения
фактологии и методологии, стремление все
разложить «по полочкам» — эти черты
индивидуального творческого почерка И. В.
Страхова уже здесь проявляются в полной мере.
В опубликованной в следующем номере журнала
«Психология» статье «Эйдетика» [9] И. В. Страхов
продолжил систематическое исследование
психологических теорий в связи с проблемой типа.
Он излагает основные положения эйдетики,
показывает, в чем заключается этот феномен,
анализирует эксперименты по изучению эйдетизма,
описывает выделяемые в эйдетике психофизические
типы (базедовидный и тетаноидный), раскрывает
общепсихологическое и педагогическое значение
эйдетических исследований, очерчивает историю
вопроса, не забывает привести «физиологическое
объяснение эйдетики» [9; 193]. В работе широко
цитируются В. Йенш, Э. Р. Йенш, О. Кро, Т. Рикель. Вся
статья и в настоящее время может служить
информативным источником при изучении истории и
основных идей эйдетической школы.
В статьях [7]—[9] прослеживается тенденция освоить
идеи современной зарубежной психологии путем их
сближения с аналогичными идеями в советской
психологии. Вскоре такое «некритическое»
отношение к зарубежным теориям (даже в статьях
обзорного характера) стало невозможным.
О существенном смещении акцентов,
свидетельствующем о дальнейшей конкретизации и
уточнении И. В. Страховым своего собственного
теоретического подхода, можно судить уже по
названиям его статей «Против формализма в
психологии» [10] и «О методе психологии в связи с
проблемой типа» [11], в которых наряду с изложением
теоретического материала мы находим развернутую
критику и попытки сформулировать собственную
точку зрения.
Проблема типов по-прежнему остается в поле
зрения И. В. Страхова, но уже в качестве фона.
Теперь основным предметом исследования
оказывается проблема «двойственного
логического строя» [10; 146] психологии, т. е.
соотношения описательной и объяснительной
психологии, противопоставляемых друг другу в
плане метода. Метод И. В. Страхов трактует как
сугубо теоретический; различные
экспериментальные методы и методики являются
конкретным выражением исходного теоретического
метода [11; 89]. При рассмотрении проблемы И. В.
Страхов исходит из работ Э. Гуссерля и В. Дильтея.
Обе психологии различаются по «способу
образования понятий», каждая из них дает
совершенно особую действительность [11; 93]. Как
неоднократно подчеркивает И. В. Страхов, они не
дополняют Друг Друга, не дают в сумме
органической связи и единства [10; 179]. Тем более не
решает проблему каждая из психологии,
возведенная в систему. Невозможна координация
двух психологии и на уровне фактических
результатов: представляется «совершенно
непонятным, каким образом могут быть
сопоставлены, например, типы Дильтея или
Шпрангера с типами, выдвигаемыми в
рефлексологии» [10; 178].
Источники наличия двух психологии и,
соответственно, двух полярных методов в
психологии И. В. Страхов видит во внешних
детерминантах:
двойственность психологии является
«логической», т. е. заключена в логике, в учении о
понятии. Поэтому неслучайно И. В. Страхов
сближает эту проблему с противоположностью
номинализма и реализма в философии [11; 93].
Поскольку двойственность навязана психологии
извне, постольку надо преодолеть исходные
постулаты — антиномии: общезначимого и
индивидуального, реального и идеального и т. д.
Деление психологии на описательную и
объяснительную является для И. В. Страхова
исходным теоретическим фактом и основой для
дальнейшего теоретического анализа. В связи с
этим несомненный интерес представляет то, как И.
В. Страхов оценивает «удельный вес» каждой из
двух психологии в ряде «виднейших
психологических систем современности» [10; 156].
Все современные психологические теории
(«построения», «конструкции») И. В. Страхов
относит либо к естественнонаучным, либо
«проявляющим тенденции феноменологического
метода», либо занимающим промежуточное
положение [10; 169], причем в плане метода И. В.
Страхов трактует описательную психологию как
феноменалистическую, а объяснительную — как
экифеноменалистическую [10; 178].
Оценивая взгляды В. Вундта и его последователей,
И. В. Страхов констатирует, что
«естественнонаучный характер эмпирической
психологии совершенно очевиден» [10, 156]. Более
того, имея в виду бихевиоризм, рефлексологию В. М.
Бехтерева и учение И. П. Павлова об условных
рефлексах, И. В. Страхов считает, что к «тому же
ряду течений относятся и те направления так
называемой объективной психологии, которые сами
родились вследствие отталкивания от
эмпирической психологии» [10; 158]. Объясняется это
тем, что «все предметные и проблемные сдвиги не
изменили самого строя эмпирической психологии,
так как отталкивание от нее шло в направлении
недостаточно методологически осознанном, а
именно — все основные логические орудия были
сохранены, хотя даны в другом содержании» [10; 159].
К описательной психологии И. В. Страхов относит
понимающую психологию Э. Шпрангера, видя в ней
продолжение идеи В. Дильтея о психологии как
«основополагающей науке о духе» [10; 161].
«Логически близкой» к описательной психологии
является гештальтпсихология В. Келера. Тенденции
описательной психологии И. В. Страхов отмечает и
в психоанализе [10; 168]. Эйдетическая теория Э. Р.
Йенша занимает «промежуточное положение между
обоими способами исследования через посредство
слияния структурного, типологического и
экспериментального исследования» [10; 168].
Можно ставить под сомнение понимание И. В.
Страховым проблемы соотношения описательной и
объяснительной психологии, критерии и
результаты выдвигаемой им классификации
психологических теорий. Однако при этом мы
должны хорошо чувствовать всю глубину (а это
большая глубина) затрагиваемых И. В. Страховым
вопросов и оригинальность его подхода,
представленного здесь в самом начале своего
формирования6.
Наша оценка качеств И. В. Страхова как
психолога-теоретика во многом зависит от того,
насколько обоснованно он осуществлял свою
критику и в какой мере способствовал разрешению
проблемы. Эти вопросы в данном случае самым
непосредственным образом связаны с вопросом о И.
В. Страхове как психологе-марксисте. Уже начиная
со статьи «Психология и литературоведение» (7|, И.
В. Страхов являлся убежденным сторонником и
проводником марксистских идей. Марксистской
проблематикой он интересовался еще в
студенческие годы: его дипломная
(«квалификационная», как тогда было принято
выражаться) работа 1927 г. называлась «Опыты
построения марксистской психологии в России». Из
марксистских установок естественным образом
следует стремление к созданию особой
марксистской психологии, а также критика И. В.
Страховым различных теорий зарубежной
психологии за содержащийся в них
формально-логический подход, идеализм,
механицизм, антиисторизм и т. д. и т. п. Вместе с
тем, например, в статье об эйдетике И. В. Страхов
указывает «ряд особенностей эйдетических
исследований, являющихся формально созвучными с
подобными же тенденциями в психологии,
разрабатываемой с точки зрения диалектического
материализма» [9; 296—297].
Налицо, таким образом, тенденция не
раскритиковать эйдетику с позиций марксизма, а,
напротив, ассимилировать ее. Такое понимание
критической функции марксизма вообще было
типичным для 20-х гг. , когда созвучные марксизму
идеи обнаруживались в психоанализе,
бихевиоризме, педологии, персонализме,
рефлексологии и т. д. Это давало право прививать
или продолжать развивать эти теории, направления
и отрасли на советской почве, формально
оставаясь в рамках официальной марксистской
идеологии.
Однако вопрос о том, как использовал И. В. Страхов
марксизм в качестве конструктивного и
эвристического средства, требует своего
уточнения. Даже утверждая особую ценность и
безусловную правоту марксистских идей,
фактически И. В. Страхов стремится не просто
повторить уже известное, а развить и по-своему
выразить или применить те или иные марксистские
идеи, пересекающиеся с психологией. В этом смысле
он, конечно, ни в коей мере не был ортодоксальным
марксистом. Точки зрения диалектического
материализма в нашей психологии тогда попросту
не было. И. В. Страхов пытался хотя бы в первом
приближении сформировать марксистскую точку
зрения в психологии.
В этом плане показательна общая логика И. В.
Страхова при обсуждении двойственного
логического строя психологии. Разделение
психологии на описательную и объяснительную
является, как неоднократно подчеркивает И. В.
Страхов, следствием применения формальной, а не
диалектической логики. Но, несмотря на все
старания, на занимающие много страниц
рассуждения об историческом подходе в
психологии, о диалектических отношениях между
описанием и объяснением, дедукцией и индукцией и
прочими антиномиями, И. В. Страхову не удается с
ходу справиться с поставленной перед собой
задачей — с помощью марксизма разрешить
проблему двух психологии. Не помогает И. В.
Страхову в этом деле и его добросовестная
попытка теоретически разработать понятие
«общественный класс».
Еще в обзоре «Проблема изучения типов в
психологии» И. В. Страхов выделяет особую,
четвертую, группу теорий, «основы которой
заложены в философии марксизма» [8; 117], что
подкрепляется соответствующими цитатами из
работ К. Маркса и Г. В. Плеханова. В других теориях
основными являются понятия темперамента,
характера, конституции, типа поведения и т. п. ; в
марксистской теории таковым является понятие
общественного класса [8; 121].
Приведя ленинское определение класса, далее И. В.
Страхов пишет:
«Это определение носит социологический характер
и потому не содержит в себе психологических
признаков. Поэтому мы должны поставить вопрос о
психологическом содержании класса» [8; 122]. Однако,
сформулировав свое собственное, психологическое
определение класса [11; 99], И. В. Страхов, вместо
того чтобы дальше развивать психологическую
теорию класса, снова возвращается к исходной
проблеме типа, что ни в коей мере не является
случайностью или логической ошибкой. «Полное
единство всех планов индивидуума» [11; 101] находит
свое выражение все-таки не в понятии «класс» (так
утверждал бы И. В. Страхов-марксист), а в понятии
«тип» (так утверждает И. В. Страхов-психолог).
Детальная разработка проблемы типа (не «класса»!)
явилась бы, с точки зрения И. В. Страхова,
«систематическим завершением всей психологии и
составляла бы закон образования субъекта. . . » [11;
101]. Подоплека страховских рассуждений о
классовой психологии ясна: вначале надо
рассмотреть и решить более общую проблему типа, а
затем уже на этой (психологической) основе
приступить к разработке проблемы общественного
класса.
На этом примере хорошо видно, что И. В. Страхов был
сначала психологом, а потом уже марксистом.
Вначале он выдвигал психологическую проблему, а
затем пытался ее решить с помощью марксизма, и в
этом все дело.
Таким образом, для И. В. Страхова, судя по его
работам 1929—1930 гг. , характерны такие черты, как
огромный интерес к теоретическим, философским и
методологическим проблемам психологии,
самостоятельная разработка самых сложных и
актуальных проблем (теоретического метода,
соотношения описательной и объяснительной
психологии, психологии и марксизма и пр. ),
высокая степень критичности в сочетании с самым
тщательным усвоением и осмыслением предмета
критики — зарубежных психологических теорий.
Именно в силу этих черт (не будем забывать, что их
обладателю в 1930 г. было только 25 лет), которые в
нормально функционирующем научном сообществе
могут оцениваться только как позитивные, работы
И. В. Страхова 20—30-х гг. в последующие десятилетия
советской истории не вспоминались и не
указывались ни самим И. В. Страховым, ни в
литературе о нем: это было и не нужно, и опасно.
Обобщающий вывод о том, что выявленные
особенности научной биографии И. В. Страхова в
значительной мере характеризуют судьбу всей
нашей психологии, напрашивается сам собой.
1 Выражаем признательность профессору В. И.
Страхову за помощь и ценные советы при
подготовке данной статьи, а также за
предоставленную возможность использовать
материалы домашнего научного архива его отца.
2 Защита проходила 14 апреля 1941 г. в Московском
государственном пединституте, в качестве
оппонентов выступали Н. Ф. Добрынин, К. Н. Корнилов
и Н. А. Рыбников. Диссертация была утверждена 13
июня 1942 г. , сообщение об этом И. В. Cтpaxoв получил в
конце июня из Томска, куда был эвакуирован ВАК:
шла война.
3 В тезисной форме результаты проведенного нами
ранее изучения некоторых работ И. В. Страхова
20—30-х годов содержатся в мвтериалах ежегодных
Страховских Чтений [1], [2], [3].
4 Два года (1925—1927 it. ) И. В. Страхов работал
учителем в школе взрослых, его учениками были в
основном красноармейцы.
5 И. В. Страхов заведовал кафедрой психологии в
Гомельском пединституте в 1934—1937 гг. Именно здесь
в июне 1935 г. он стал профессором.
6 Различение теоретической и эмпирической
психология — задача трудная сама по себе, но еще
более трудным является следующий шаг —
различение внутри теоретической психологии ее
предмета и метода. И если у И. В. Страхова мы видим
более-менее ясно очерченную область
теоретической психологии и проблему ее метода,
то вопрос о теоретическом предмете у него
фактически оказывается «поглощенным» вопросом о
методе.
1. Богданчиков СА. Теоретические проблемы
психология в ранних работах И. В. Страхова //
Психологическое обеспечение подготовки бу-пущих
учителей. Саратов: СГПИ, 1991. С. 11—12.
2. Богданчиков С. А. Ранние работы И. В. Страхова в
контексте истории советской лсихологии //
Психологическое исследование: психические
состояния, характерология, педагогический такт и
творчество: Материалы Вторых Страховских Чтений.
Саратов: СГУ. 1992. С 5—8.
3. Богданчиков С. А. Двадцатые годы в судьбе
отечественной психологии (к научной биографии
профессора И. В. Страхова) //Психологическое
исследование: психические состояния,
характерология, педагогический такт и
творчество: Материалы Третьих Страховских
Чтений. Саратов: СГУ, 1993. С. 3—б.
4. К 80-летию со дня рождения И. В. Страхова // Вопр.
психол. 1985. № 4. С. 182.
5. Педагогическая энциклопедия: В 4-х т. М. ; Сов.
энциклопедия. 1968. Т. 4.
6. Страхов И. В. Рабата в школе ликвидации
неграмотности // Наш труд. № 5—6. Ярославль, 1926. С
49—50.
7. Страхов И. В. Психология и литературоведение //
Литература и марксизм. № б. 1929. С 3—26.
8. Страхов И. В. Проблема изучения типов в
психологии // Психология. 1929. Т. 2. Вып. 1. С 104—127.
9. Страхов И. В. Эйдетика // Психология. 1920. Т. 2. Вып.
2. С. 280—298.
10. Страхов И. В. Против формализма в психологии //
Психология. 1930. Т. 3. Вып. 2. С. 145—187.
11. Страхов И. В. О методе психологии в связи с
проблемой типа // Естествознание и марксизм. 1930. №
1 (5). С. 89—121.
12. Страхов И. В. Об умственной работе учителя //
Методический листок. № 1. Гомель, 1936. С. 5—11 (на
белорус, яз. ).
13. Страхов И. В. Как изучать ученика //
Методический листок. 1936. № 2. С 3—9 (на белорус. яз.
).
14. Страхов И. В. О профориентационной работе в
школе // Методические листок. 1936. № 3—*. С. 9—14 (на
белорус, яз. ).
15. Страхов И. В. Эмоциональные компоненты
характера школьника в связи с общей
характерологией: Докт. дис. , 1940.
16. Страхов И. В. Л. Н. Толстой как психолог // Ученые
записки Саратовского педагогического института.
Вып. 10. Саратов: СГПИ, 1947.
17. Страхов И. В. Вопросы психологии внимания в
школе // Ученые записки Саратовского
государственного педагогического института.
Вып. 18. Саратов, 1954.
18. Страхов И. В. Проблема характера в работах
кафедры психологии Саратовского
педагогического института // Вопр. психол. 1958. № 5.
С 146—158.
19. Страхов И. В. Воспитание внимания школьников. М.
: Учпедгиз, 1958.
20. Страхов И. В. О психологической основе
педагогического такта // Вопр. психол. 1960. № 3. С.
57—63.
21. Страхов И. В. (ред. ) Очерки психологии
педагогического такта. Саратов: СТПИ, 1960— 1069. Т.
1—7.
22. Страхов И. В. Педагогический такт в процессе
устное проверки знаний школьников // Вопр. психол.
1965. № 4. С. 3—12.
23. Страхов И. В. Психическое состояние и такт
учителя // Вопр. психол. 1966. № 3. С. 153— 164.
24. Страхов И. В. Психология педагогического такта.
Саратов: СГУ, 1966.
25. Страхов И. В. (ред. ) Вопросы психологии
внимания. Саратов: СГПИ. 1969-1979. Вып. 1— 11.
26. Страхов И. В. Психологический анализ в
литературном творчестве: В 5 ч. Саратов: СГПИ,
1973—1976.
27. Страхов И. В. Психологический анализ в
творчестве Л. Н. Толстого (К 150-летию со дня
рождения) // Вопр. психол. 1978. М 4. С 9—22.
28. Страхов И. В. Психология творчества К. А. Фсднна.
Саратов: СГУ, 1979.
Поступила в редакцию 10. VII 1995 г.
Далее...
|