54
КРИТИКА
И БИБЛИОГРАФИЯ
БОЛЬШЕВИЗМ
И ПСИХОЛОГИЯ
О. К.
ТИХОМИРОВ
Москва
Рассел Б.
Практика и теория большевизма. М.: Наука, 1991. 128 с.
Сегодня
перед многими нашими психологами встала трудная и ответственная задача переосмысливания
роли господствовавшей в нашей стране идеологии и порождавшейся ею практики в
развитии и самом существовании психологической науки. Книга выдающегося ученого
и общественного деятеля Б. Рассела, впервые изданная на русском языке, является
не только ценным историческим документом. Для специалистов-психологов она
полезна еще и тем, что стимулирует их размышления о развитии психологии в нашей
стране. Происходит это потому, что многие положения в книге противоположны
постулатам отечественной психологической науки. Причем следует отметить, что
автор сформулировал эти положения еще в 1920 г. Последнее обстоятельство
позволяет понять, что было проигнорировано в ходе развития теоретической
психологии в нашей стране.
В
отличие от представлений о том, что марксистско-ленинская философия —
методологическая основа научной психологии» (см., например: Общая психология.
М.: Просвещение, 1986, с. 30), Б. Рассел утверждает, что для всей марксистской
тенденции характерно «пренебрежение к психологизму»; это проявляется в
игнорировании или ограниченной трактовке психических феноменов. Сам К. Маркс,
по мнению автора книги, «унаследовал рационалистическую психологию от
экономистов XVIII века», которая к моменту написания рецензируемой книги уже
сменилась психологией, утверждавшей, что сам разум «погружен в океан безумия».
Ограниченность
марксистской трактовки человека и его психики особенно проявляется в
представлениях о мотивах человеческих действий. По мнению автора книги, К.
Маркс преувеличил роль экономических мотивов поведения человека
(«накопительство», «самообогащение», «страсть к наживе», «увеличение доли
потребления») и недооценил роль внеэкономических («тщеславие», «соперничество»,
«удовлетворение своей гордыни и чувства собственного достоинства», «жажда
власти»).
Учитывая
важность мотива власти, Б. Рассел рассматривает такие формы его реализации, как
«концентрация власти», «неравенство власти», «уравнение во власти». Б. Рассел
считает незначительным и неустойчивым достижением уравнение в богатстве без
уравнения во власти. В книге даются важные характеристики ряда других мотивов:
мотива трудовой деятельности (террор как замена вознаграждения), мотива
аскетизма (он же порождает безжалостность), мотива в условиях «суровой жизни»
(жажда наслаждения и покоя больше всех других благ, вместе взятых).
Существенный
интерес представляет описание «большевистского образа мышления». Еще недавно
оно трактовалось у нас как образец научности («научный коммунизм», «научный
социализм», «подлинно научное мировоззрение»); Б. Рассел, наоборот, считает его
основной чертой «догматическое верование» Автор называет большевизм религией со
своими догмами и священными писаниями («Евангелие от Маркса»). Догматическое
верование лежит в основе фанатизма, являющегося камуфляжем жестокости. Дается
характеристика возникновения этой новой религии: настроения разочарования и
отчаяния перерастают в потребность новой религии.
Альтернативой
догматическим верованиям является научное мировоззрение, для которого характерен
«конструктивный и плодотворный скептицизм», базирование на «опыте и
постепенности», построение на базе доказательств «за», а не «против». Принимающие
большевизм, по мнению Б. Рассела, становятся невосприимчивыми к доказательствам
науки и совершают «интеллектуальное самоубийство».
Большевистский
образ мышления характеризуется также «догматизмом ненависти», «верой, что
человеческую природу можно полностью преобразовать с помощью насилия». В
принципах большевизма «больше желания разрушить зло, чем создать новое добро».
Страсть к разрушению вдохновлялась ненавистью, которая не может быть
конструктивной. Выделяются психологические последствия насилия и пренебрежения
законностью: создание привычек к деспотизму, высвобождение «низменных
инстинктов и эгоизма», запрет на свободомыслие.
При
характеристике личности вместо ставшего ритуальным повторения формулы о
сущности человека как совокупности (ансамбле) общественных отношений читатель
найдет утверждение, что «принесение человека в жертву организационным механизмам
является основным злом современного мира» (с. 91), что это зло при большевизме
достигло больших размеров, чем при капитализме. Свобода, свободный дух
рассматриваются автором как высшие ценности: «где нет свободы, интеллект
гибнет», «свободный интеллект является двигателем прогресса». Нужно стремиться
к свободе от ненависти, насилия и угнетения. Альтернативой большевизму является
не капитализм, а «свободный дух человека». Сам же большевизм критикуется за то,
что порождает рабство, «еще более изощренное, чем капитализм»: средний рабочий
«чувствует себя рабом правительства и не имеет того ощущения, что он
освободился от тирании» (с. 56). Интересны мысли Б. Рассела о психологической
готовности личности простых людей к совершению социальных революций, которая
включает взгляды, чувства, характер, мировоззрение.
Многие
положения книги Б. Рассела, безусловно, вызовут неоднозначное отношение. Однако
их уже нельзя замалчивать и игнорировать, делать вид, что они не касаются
собственно профессиональной деятельности психолога, они должны быть предметом
развернутых дискуссий. Нельзя также не признать, что и через 70 лет очень
актуально звучат слова Б. Рассела о том, что именно из свойств большевисткого
образа мысли «выросла готовность ввергнуть Россию в пучину ее сегодняшних мук»
(с. 100).