171

 

КНИГА О ПСИХОЛОГИИ ЛИЧНОСТИ ГЛАЗАМИ ПЕДАГОГА

 

М. М. ПОТАШНИК

 

Москва

 

Асмолов А. Г. Психология личности. Принципы общепсихологического анализа: Учебник. М.: Изд-во МГУ, 1990. 367 с.

 

Сколько бы мы ни говорили о единстве и целостности психолого-педагогической науки, психологи и педагоги пока относят себя к разным научным сообществам, причем оба недобро высказываются друг о друге. Вышедшая же недавно книга А. Г. Асмолова «Психология личности» полезна именно для педагогов — ученых и практиков. Это — учебник и, как всякая хорошая учебная книга, он обучает, воспитывает, развивает. В книге известного в стране психолога реализованы

 

172

 

все функции педагогики как науки: описательная, экспликативная, регулятивная, конструктивная, эвристическая, прогностическая и, что особенно ценно, методологическая. Покажем это.

Книга открывается главой, где рассматривается связь уровней методологии науки и проблемы личности. Глава исключительно продуктивна для педагогов-исследователей, так как существенно развивает представления ученых и практиков о системном подходе, являющемся общенаучной методологией изучения человека.

А. Г. Асмолов обоснованно критикует известный по некоторым психологическим исследованиям взгляд на человека как на вполне автономный природный или социальный объект, взаимодействующий со столь же независимыми мирами: средой, обществом, Вселенной. «Вследствие антропоцентризма,— справедливо утверждает автор,— мышление в науках о человеке оказывается заселенным оппозициями: «организм — среда», «личность — общество», «биологическое — социальное» и т. п. Незамысловатая операция, проделываемая «птолемеевской» логикой, похожа на действие чудака, вырвавшего у себя самого глаз, чтобы разобраться в его устройстве, а затем, так и не узнав, для чего он нужен, пытающегося водворить его на место» (с. 56). Нужно сказать, что в педагогике названная «методология» и практика исследования очень распространены: исследователи постоянно рассматривают ребенка в разных противопоставленных диадах: «ребенок и окружающая среда», «личность и коллектив», «школа и социум», «учащийся и технология его обучения» и т. д.

Заслуга А. Г. Асмолова, на наш взгляд, в том, что он, рассмотрев личность как элемент системы, показал, что это особый элемент, который при определенных исторических обстоятельствах может сам вместить в себя систему и привести к ее изменению. Автор довольно близко подходит к объяснению парадокса системного мышления, рассмотрев «элемент в системе», «систему в элементе», «личность в системе общества» и «общество в системе личности». В педагогических же исследованиях системность объекта обычно показана через многосторонность содержания и взаимосвязь его компонентов и в лучшем случае — через его полиструктурность. Подход, представленный автором рецензируемой книги, конечно же, углубляет (хотя и усложняет) представления о системном подходе и системном анализе педагогических объектов. Глава об индивидных свойствах человека полезна прежде всего для педагогов потому, что обращает их внимание на, казалось бы, бесспорную истину: в личности многое предопределяется природой, наследственностью. В педагогике это, однако, только приговаривается, но фактически на протяжении уже многих десятков лет игнорируется. По меньшей мере с момента принятия известного постановления ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе наркомпроса» в 1936 г. среди педагогов-практиков с подачи некоторых ученых и авторитетных в прошлом политических деятелей сложилось убеждение: воспитанием, образованием можно сделать все — нужно только овладеть мастерством, методикой и т. п. Отсюда выводы: трудных, необучаемых, детей нет — есть неумелые педагоги, все дети могут учиться хорошо, если отдать их в руки умелых учителей и т. п. Говоря языком науки: на словах признавалась равнозначность таких научных постулатов, как принцип культуросообразности и принцип природосообразности в образовании, на деле же значение первого гипертрофировалось, а роль второго принижалась, а то и вовсе игнорировалась. Общеизвестно, что природа наделяет индивида теми или иными задатками, которые при благоприятных условиях, разносторонней деятельности могут развиваться в способности личности, что в свою очередь может привести к проявлению яркой индивидуальности. Но невозможно развить в человеке, в ребенке то, что не заложено. И вера педагогов в эффективность воспитания (формирования), якобы, любых черт, характеристик, качеств личности (была бы только педагогическая технология) не просто наивна и неграмотна, но и опасна, ибо приводит к лысенковщине в работе с детьми.

Автор рецензируемой книги четко ориентирует педагогов на диагностическое изучение всех индивидных свойств личности с тем, чтобы на этой объективной основе строить ту или иную технологию воспитания личности в соответствии с природой ребенка, а не вопреки ей.

Огромную ценность для учителей и управленцев всех рангов в системе народного образования, представляет рассмотренная А. Г. Асмоловым психология половых различий. Дело в том, что дидактика, являющаяся основой разработки любых технологий обучения, не дифференцирует детей по полу, называя их всех общим словом «учащиеся». Практически то же самое можно сказать и о теории и методике воспитания. Аналогичная картина и

 

173

 

в управлении педагогическими коллективами, где у руководителей школ и органов народного образования в ходу такие категории, как «контингент», «педкадры», даже без упоминания того, что среди них есть педагоги-мужчины и педагоги-женщины. Ситуация обостряется и почти полной (в ряде регионов) феминизацией школы. А. Г. Асмолов показывает, что пол индивида — это не основание для декларативного призыва учитывать этот пол в работе с учащимися и учителями. Автор исследует проблему глубоко, вводя понятие «психологический пол личности», где пол индивида является только предпосылкой. Действительно, ни генетический, ни гормональный, ни внутренний, ни внешний морфологический пол не предопределяют однозначно психологический пол личности, который зависит и от набора предписаний и ожиданий, которое представляет общество индивиду, от манер общения, эталонов «женственности» и «мужественности» и др. Высоко оценивая важность этой части исследования для педагогов, подчеркнем такие факты повседневной педагогической действительности: очевидно, что любое управленческое решение директора школы по-разному воспринимается учителем-женщиной и учителем-мужчиной, очевидно, что и многие основы наук по-разному воспринимаются учащимися разного пола, очевидно, что сложная проблема заложена в противоречии, когда половина контингента любой школы — мальчики и юноши, а девять десятых педколлектива — женщины и т. д. Общеизвестен и такой факт управленческой деятельности директора школы, например, в Узбекистане: даже справедливое, обоснованное и аргументированное замечание, сделанное учителю мужского пола в присутствии учителей-женщин, воспринимается как публичное оскорбление. И таким фактам несть числа.

Специальная глава посвящена социально-историческому образу жизни (заметим — это почти не изучаемая в педагогике категория) как источнику развития личности. Педагоги с интересом, а многие — впервые узнают о различных проявлениях социотипичного поведения личности, о национальном и социальном характере, социогенетических источниках развития личности, диспозиционной регуляции социотипического поведения личности, о деятельностном опосредствовании межличностных отношений и о феномене социализации личности. Последнее особенно остро обсуждается в педагогике, так как есть ведь немало деятелей, утверждающих, что предметом педагогики является только воспитание как целенаправленный управляемый процесс, а социализация-де, если и существует, то не более, чем в качестве фона, на котором развертываются педагогические воздействия.

Особенно интересной и полезной для педагогов нам показалась глава об индивидуальности личности и ее жизненном пути. Актуальность этой главы становится понятной, если вспомнить, что еще в недавнем прошлом вся педагогика (где сознательно, где бессознательно) была нацелена на борьбу с индивидуальностью, да и до сих пор многие педагоги, нетерпимо или безразлично относясь к индивидуальности того или иного ребенка, наивно недоумевают, почему им самим так трудно проявлять свою индивидуальность. Забывая, что наша жизнь и деятельность протекают не в идеальном, гармоничном, а в противоречивом и несовершенном обществе, многие педагоги наивно полагают, что их творческая индивидуальность должна быть оценена автоматически положительно и должны быть созданы все условия для ее развития. Они также недоумевают, почему, когда признание их творческой индивидуальности после многолетней борьбы все-таки наступает, исчезает сама способность к творчеству. Нужно сказать, что афористично звучащий вывод А. Г. Асмолова «Индивидом рождаются. Личностью становятся. Индивидуальность отстаивают», полученный им в результате анализа культурно-исторического, этнографического и клинического материала, буквально открывает педагогам глаза на пути развития своей личности и своей индивидуальности, объясняет многие противоречивые явления современной педагогической действительности, в частности также, как феномен учителей-новаторов и неоднозначное отношение общественности к ним и др.

В педагогической среде в ходу представления, где противопоставляется «элемент» — «системе», «индивидуальность личности» — «обществу» и т. д. А. Г. Асмолов показывает, что индивидуальные особенности человека (ребенка, учителя, родителя), сколь бы отличными, самобытными они ни казались, в самой своей основе имеют системное происхождение, самим фактом своего существования обязаны системе.

И, наконец, следует отметить, что автор особо рассматривает проявления индивидуальности в ситуациях личностного выбора. Эта проблема очень актуальна для педагогов, которые постоянно сами сталкиваются с необходимостью выбора оптимального

 

174

 

педагогического или управленческого решения, оптимального варианта урока, педагогического воздействия и вынуждены учить детей способам оптимального выбора поступка, нравственной позиции, профессии, друга, спутника жизни и др.

Для читателя-педагога книга А. Г. Асмолова полезна и тем, что в ней приведены великолепные философские эпиграфы из произведений С. Я. Маршака, меткие отрывки из В. Шекспира, А. Пушкина и других великих, она проиллюстрирована глубокими по содержанию и элегантными по исполнению гравюрами С. Красаускаса.