Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в восемнадцатилетнем ресурсе (1980-1997 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

90

 

ЗА РУБЕЖОМ

 

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ АНАЛИЗА ЛИДЕРСТВА

 

С. А. АЛИФАНОВ

 

Лидерство ― наиболее изученный и наименее понятный конструкт в социальной психологии (Б. Гриффин, 1987). К середине 70-х гг. стало ясно, что попытка достигнуть единого понимания лидерства на основании «синтетического» подхода закончилась неудачей и привела лишь к возникновению большого количества «мини-теорий» [1; 127]. Существенно важен анализ основных тенденций теоретических и экспериментальных разработок, выполненных в этой области, с целью выяснения степени и направления изменения ситуации с этого момента до конца 80-х гг.

«Синтетические» модели лидерства породили громадное количество экспериментальных работ, число которых возрастало в геометрической прогрессии: если в 1974 г. в своем обзоре по этой проблеме Р. Стогдилл определяет общее количество исследований по лидерству как приближающееся к 3 тыс., то уже в 1981 г. в аналогичном исследовании Б. Басс оценивает общее число работ, как превышающее 7000-й рубеж. Быстрый рост эмпирических исследований происходил на фоне отсутствия солидного теоретического обеспечения, в условиях, когда даже само понятие «лидерство» не было соответствующим образом теоретически интерпретировано. Это привело к парадоксальной ситуации, когда возникло «столько же определений лидерства, сколько существует людей, пытающихся определить это понятие» [3; 4].

В результате ряд видных теоретиков лидерствa (Дж. Пфеффер, Б. Кармел) заявили о наличии кризисной ситуации в этой области психологических исследований, в которой вследствие недостаточной методологической разработанности проблемы быстрое увеличение экспериментальных работ лишь «продолжает мутить воду» [38], и начали атаковать само понятие «лидерство». Дж. Пфеффер доказывает, что в этом понятии слишком много концептуальной нелепости, многозначности, что оно не было должным образом определено и отделено от таких понятий, как «авторитет» и «социальная власть» [38]. Б. Кармел считает, что дихотомическое определение лидерства как «ориентации на людей — на задачу», лежащее в основе практически всех традиционных исследований этого феномена, является основным тормозом прогресса в этой области [25].

Выход из создавшегося положения, к которому пытаются прийти исследователи, заключается в стремлении, во-первых, разграничить понятия «лидерство» и «руководство», «лидерство» и «власть» и, во-вторых, расширить и углубить теоретическую платформу изучения лидерства за счет экспансии в эту область понятий и концептуальных схем из более глобальных теоретических подходов, прежде всего из теории атрибуции, транзактного подхода, когнитивных теорий, теории систем, психоаналитической ориентации.

 

ЛИДЕРСТВО ИЛИ РУКОВОДСТВО?

 

Существуют ли различия между лидерством и руководством? В сборнике «Перекрестные направления в лидерстве» [10] приводятся различные точки зрения американских ученых на этот вопрос. Для одних авторов эти понятия являются синонимами. Они доказывают, что лидером нельзя стать, не будучи эффективным руководителем, и наоборот. Другие отделяют лидера от руководителя совершенно отчетливо. Для них руководство определяется как набор действий, основанных на использовании заранее заученных техник и средств, в то время как лидерство является загадкой, основывающейся прежде всего на личности и самозванно возникающей из процессов влияния и власти [10]. На взгляд X. Минцберга,

 

91

 

лидерство является одной из ролей руководителя. А. Залезник считает, что лидеры и руководители различаются с точки зрения их личностных особенностей, отношения к целям организации, представлений о работе, отношений с другими и представлений о самом себе. Но если организации заинтересованы в лидерах, то они могут формировать их точно так же, как сейчас формируют руководителей. Ч. Холломан операционально разграничивает управляющее руководство и лидерство. Первое характеризуется отношениями власти, в то время как второе рассматривается с точки зрения личностного влияния. Руководство сохраняется системой директив, это формально институализированный авторитет, тогда как лидерство опирается на мнение группы и зависит от того, принимает ли группа назначенного руководителя (лидера). Ч. Холломан настаивает на разграничении между самим индивидом и позицией, которую он занимает.

Как мы можем видеть, общепринятые принципы руководства резко контрастируют с неясным и часто оспариваемым содержанием понятия «лидерство», и американские авторы во все большей степени приходят к заключению о существовании значительного различия между руководством и лидерством. Но в то же время сущность этого различия может значительно изменяться в зависимости от того, как определяется лидерство тем или иным автором, и так как определений столько же, сколько направлений исследования, то единого понимания лидерства и его различий с руководством на настоящий момент не достигнуто. Поэтому необходимо рассмотреть основные исследовательские ориентации в этой области.

 

ЛИДЕРСТВО КАК ОБРАЗ (КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД)

 

С точки зрения когнитивного подхода человек рассматривается в качестве наблюдателя, который активно оценивает и интерпретирует информацию, поступающую из внешнего мира, а не пассивно воспринимает ее. Причем интерпретация, причинное объяснение социальных события и поведения наблюдаемых людей является предметом теории атрибуции, которая исследует «наивную психологию» людей — причинно-следственный анализ поведения и восприятия «человека с улицы», в то время как классификацию — подведение непринимаемого поведения под определенный стереотип — изучает концепция категоризации.

Приложение идей когнитивного подхода к лидерству, осуществленное в последнее время, было направлено на решение двух основных вопросов.

Во-первых, пристальное внимание исследователей привлекли те причины, которые выдвигают лидеры для объяснения плохого выполнения группового задания последователями, а также то, каким образом причинная интерпретация влияет на оценку, даваемую лидером своим последователям, и на его поведение по отношению к ним.

Во-вторых, ученых интересовало, каким образом определенный индивид в группе людей начинает восприниматься как лидер, каковы механизмы и условия возникновения «имиджа» лидера у членов группы и каково влияние поведения лидера, соответствующего или, наоборот, противоречащего этому «имиджу», на лидерство этого индивида в группе. Здесь исследовались имплицитные теории людей о том, что такое эффективное лидерство.

В первой из рассматриваемых областей исследования одним из магистральных направлений является изучение содержания ответов лидера на различные уровни (в особенности плохие) выполнения групповой задачи последователями. Исследования [19], [22], [31], [33], [41], [47] обращены к широкому кругу поведенческих реакций лидера на «плохое» и «хорошее» выполнение задач последователем, в особенности на то, как «плохой исполнитель» воспринимается лидером. Основная идея такова: когда последователь выполняет задание на определенном уровне, лидер собирает (воспринимает) информацию о его (ее) поведении и затем на основе этих блоков информации приписывает причины поведения своим последователям [29], Впоследствии, опираясь на порожденную им интерпретацию поведения последователя, лидер производит ответную реакцию по отношению к нему.

Можно, вслед за С. Грином и Т. Митчеллом, представить эти положения в виде простейшей модели: «поведение последователя — причинное приписывание — поведение лидера» [18]. Несмотря на исключительную простоту, данная модель и ее дальнейшие разработки [24], [32] являются работающими моделями, поскольку обеспечивают сжатую формулу для постановки эмпирических исследований.

В ходе эксперимента лидерам сообщались особенности выполнения задания последователями, а затем изучались причины, ими приписываемые, и поведенческие ответы, совершаемые на их основе. Следует отметить две особенности выполненных по этому вопросу исследований. Во-первых,

 

92

 

большая группа авторов (С. Грин, Т. Митчелл, Р. Вуд, Д. Илджен, Л. Калб, Дж. Рассел) рассматривает не поведение лидера, а только то, как влияет выполнение задания последователями на причинное приписывание лидера. Во-вторых, в последнее время возрастает интерес исследователей (Д. Илджен, Р. Лиден) к ситуационным факторам, которые опосредствуют исследуемые взаимосвязи. Вот основные экспериментальные факты:

1. Лидер и последователи различаются по их взглядам на причины плохого выполнения задания. Лидеры склонны приписывать причины к внутренним факторам, а последователи — к внешним [22], [31]. Если последователь на плохом счету у лидера, вероятность приписывания к внутренним факторам возрастает [31], [33]. Если последователи находят оправдание для плохого выполнения задания, то лидер с меньшей вероятностью использует приписывание к внутренним факторам [47].

2. Когда лидер реализует приписывание к внутренним факторам, то его ответом на плохое выполнение задания последователем с большей вероятностью будет наказующее поведение [19] или усиление контроля над последователем [22]. Особенности поведенческого ответа лидера определяются предшествующими заслугами последователя, тем, были ли последствия серьезными или нет, а также были или не были у последователя оправдания для подобного результата.

3. На оценку последователя лидером воздействует множество ситуативных факторов. Было обнаружено, что лидер отвечает на плохое выполнение задания последователем более позитивно тогда, когда его собственное вознаграждение зависит от результатов последователя [22]. Когда такая взаимосвязь очевидна, способности «плохого» последователя оцениваются с большей вероятностью высоко и делаются попытки поиска новой схемы вознаграждения последователя [13], [22].

Модель причинного приписывания Т. Митчелла и С. Грина была, с одной стороны, подвергнута критике [23], а с другой — дополнена [24]. Исследование Л. Джеймса и Дж. Байта доказывает, что плохое выполнение задания последователем может непосредственно воздействовать на поведение лидера: чем хуже выполнение, тем вероятнее, например, более жесткий контроль или наказание [23]. Эти отношения прямые и лишь изредка могут опосредствоваться причинным приписыванием. Авторы полагают, что модель причинного приписывания нуждается в доказательстве своей правомочности и не следует слишком уж явно полагать, что взаимосвязь «выполнение задания последователями — поведение лидера» является непрямой.

Л. Джеймс дополняет рассматриваемую модель принципом взаимной причинности и считает, что поведение лидера и выполнение задания последователями взаимосвязаны как в прямом, так и в обратном направлении. Модель в редакции Л. Джеймса получает следующее строение: «выполнение задания последователями — приписывание причин — поведение лидера — выполнение задания последователями» [24]. Опираясь на выдвинутую модель, американский ученый пытается доказать, что поведение отдельного лидера изменяется как функция ситуации и отдельного последователя.

Безусловно, что собранные вместе эмпирические данные, которые были получены в ходе валидизации моделей атрибуции, позволяют лучше увидеть влияние действий последователей на восприятие их лидерами и поведение лидеров по отношению к ним. Они также раскрывают некоторые ситуационные факторы, воздействующие как на восприятие, так и на поведение лидеров. Вместе с тем очевидным недостатком приведенных исследований является сложность исследовательской процедуры, которую, к сожалению, не оправдывают часто тривиальные конечные результаты. К тому же практически все разработки были выполнены исключительно в лабораторной среде, что, конечно же, снижает их ценность.

Другая важнейшая линия приложения атрибутивного подхода к сфере лидерства отражена в работах Дж. Пфеффера и Б. Калдера. Дж. Пфеффер [37] рассматривает причинное приписывание лидерства определенному лицу. Лидерство, по его мнению, является обыденным конструктом, который широко распространен и часто употребляется. Для исследования представляет интерес, когда и при каких обстоятельствах люди приписывают его поведению других. Согласно Б. Калдеру [9], лидерство — «ярлык», который наклеивается на поведение других людей (и на свое собственное). Лидерство является ненаблюдаемым качеством, которое выводится из наблюдаемого поведения по мере того, как определенные последствия ассоциируются с этим поведением. В данном случае важна общераспространенная «вера, что качество, определенное как лидерство, производит определенное поведение. Эта вера преобразуется в ожидание того, что образец такого поведения будет предполагать существование качества» [9; 198]. Из этого следует вывод,

 

93

 

что необходимо изучать факторы, которые люди рассматривают, когда приписывают определенные результаты лидерству.

Одним из последствий приписывания причинности лидерам и лидерству является тот факт, что лидеры становятся символами (например, «козлом отпущения») [20]. Так, когда за неудачу нельзя уволить спортивную команду, то увольняют тренера, основываясь на скрытой посылке, что успех является результатом действия отдельного лица. Однако, хотя воздействие лидера на группу объективно может быть менее существенно, чем действие других факторов, таких, как, например, характеристики задачи (теория «лидерство без лидера» С. Керра и др. [14], [26]), субъективно лидерство все же будет влиять на процесс выполнения групповой задачи, поскольку люди в глубине души верят, что лидерство причинно соотносится с выполнением задач группой.

Процесс приписывания причинности лидерству осложняется тем, что в окружении существует множество различных причинных факторов [43]. Наблюдатель должен выбрать одну среди нескольких альтернативных причин. В соответствии с излагаемым подходом наблюдатель с большей вероятностью будет приписывать лидерство некоему лицу, если это лицо является наиболее подходящим объяснением наблюдаемого результата. Два фактора рассматриваются как усиливающие возможность лидера восприниматься в качестве наиболее подходящей причины для наблюдаемого результата: структура взаимосвязей поведения лидера с другими возможными причинами, вызвавшими данный результат, и степень выделенности лидера в перцептивном поле наблюдателя. Вследствие сложности ситуации, ограниченности времени для наблюдения и принятия решения люди полагаются на наиболее доступную в данной ситуации информацию. Не имея возможности охватить все аспекты ситуации, наблюдатели ориентируются в процессе причинного приписывания на наиболее заметные ее аспекты. Поэтому в организациях повсеместно выделяют руководящие посты, делают их более заметными, выделенными из окружения через всевозможные избирательные процедуры, титулы и другие символы статуса [37].

В отличие от исследований, обращенных к вопросам реакции лидера на выполнение задания последователями, эмпирические разработки, касающиеся только что рассмотренной области атрибутивной теории лидерства, не вылились в цельную систематическую программу. Одним, из относительно разработанных вопросов в этой области стал анализ воздействия информации о выполнении задания группой на восприятие наблюдателями лидера. В процессе подобного исследования субъектам сообщаются различные варианты выполнения группового задания, а затем изучаются особенности восприятия ими лидера в различных экспериментальных условиях. Исследовательская схема при этом такова: групповое выполнение задания — причинное приписывание — восприятие лидеров и их поведения [30].

Существуют данные, полученные в лабораторном эксперименте [30], утверждающие, что, когда испытуемые сталкиваются со свидетельствами «хорошего» или «плохого» выполнения задания группой, они склонны полагать, что успех связан с более высокими значениями факторов «внимание» и «устанавливающая структура» (см. [1]). Другое экспериментальное исследование [8] показывает, что лидеры оцениваются более высоко (с точки зрения групповой продуктивности, удовлетворенности отношениями), когда выполнение задания группой было хорошим, безотносительно к тому, какой лидерский стиль они демонстрировали. Более того, лидеры рассматривались как показывающие большое «внимание» и «устанавливающую структуру» при хорошем выполнении задания группой, снова независимо от стиля их лидерства.

Итак, приложение теории атрибуции оказывается удобной рамкой для исследователей, благодаря которой возможен анализ вопросов о том, как люди используют информацию о поведении и результатах, когда их просят оценить лидерство или лидера. Но поскольку экспериментальные исследования однозначно не доказывают определяющую роль процессов причинного приписывания для восприятия лидера и лидерства, то возникла возможность альтернативного объяснения по меньшей мере части вопросов, связанных с этой областью.

 

*

 

С начала 80-х гг. постоянно увеличивается количество исследований [6], [44], показывающих, что люди имеют имплицитные теории лидерства, которые выступают в качестве когнитивных абстракций, определяющих процесс восприятия лидерства. С точки зрения социально-когнитивного подхода, восприятие лидерства объясняется как результат организованных информационных процессов: избирательного внимания, кодировочных стратегий, запоминания, которые направляются определенными когнитивными схемами — наивными, имплицитными

 

94

 

теориями, в которых наблюдатели фиксируют взаимозависимость различных стимулов и объектов.

Попытки более детального развития социально-когнитивного подхода были предприняты в работах Р. Лорда, Дж. Филлипса. Дж. Фотиса, Г. Аллигера и К. Дэ Вадера, которые доказывают, что имплицитные теории лидерства являются не чем иным, как системой категорий определенного типа. Эти категории используются для разграничения лидеров и нелидеров. Они определяются через обращение к прототипам — обобщенной совокупности свойств, наиболее общих для членов категории [40]. Социальная перцепция включает приложение характеристик стимулов к соответствующим прототипам воспринимающего индивида [27], [28], [38], [39].

Экспериментальные исследования, основанные на вышеизложенном подходе, были нацелены на решение следующих вопросов:

1. Каким образом соотносятся процессы социально-когнитивного восприятия лидерства (категоризации) и причинного приписывания (атрибуции)? 2. Как можно определить внутреннюю структуру системы категорий? 3. Какие особенности поведения индивида и ситуации, в которой оно протекает, важны для его восприятия в качестве лидера?

1. Формирование общего, упрощенного впечатления о лидерстве в процессе социального восприятия и суждения, возникающие в ходе причинного приписывания, являются результатами двух не зависимых друг от друга процессов, хотя и восприятие лидерства, и причинное приписывание подвержены воздействию одних и тех же факторов (например, выполнение задания).

Как показывают экспериментальные данные [38], причинный анализ необходим, и он действительно имеет место в том случае, если наблюдатель делает вывод, что нежелательное поведение лидера, такое, как низкий фактор «внимание», является характеристикой наблюдаемого индивида. Для «устанавливающей структуры» экспериментальное воздействие на оценивание лидера субъектом осуществлялось через общее впечатление о лидерстве с большей вероятностью, чем через причинное приписывание. На основании полученных данных авторы делают вывод о сложной взаимосвязи процессов социального восприятия и причинного приписывания. По их мнению, резко контрастирующему с положениями теории каузальной атрибуции, обратная информация о результатах выполнения задания связана с причинным приписыванием не прямо, непосредственно, а через формирование общего впечатления о лидерстве. В целом же вопрос о том, когда оценке причин предшествует восприятие лидерства, а когда, наоборот, открытые процессы интерпретации причин поведения преобладают над скрытым восприятием лидерства, остается нерешенным [38].

2. В исследовании Р. Лорда с коллегами [27] проверялась обоснованность предложенной структуры категориальной системы. Оказалось, что частота ассоциации свойства с данной категорией («валидность свойства») и сходство членов категории по определенному свойству в большой степени коррелируют друг с другом, а также с тем, относится ли данное свойство к прототипу лидерства или нет, что подтверждает предположения, выдвинутые относительно категориальной системы.

Степень соответствия прототипу для определенных свойств негативно связана со временем реакции на них наблюдателей; это также говорит о том, что свойства упорядочены внутри данной категории — от свойств, в наибольшей степени соответствующих прототипу, до наименее подходящих под него [27].

3. Восприятие индивида в качестве лидера происходит в том случае, если его поведение соответствует прототипу лидера у наблюдателя. Так, обратная связь о результатах выполнения задания группой воздействует на поведение, относящееся к лидерскому прототипу, но не влияет на поведение, с ним не связанное [39]. Кроме того, испытуемые не смогли для связанного с прототипом поведения разграничить то поведение, которое они наблюдали реально, от поведения характерного для лидера, но в эксперименте не демонстрировавшегося. Для поведения, не относящегося к прототипам, такое разграничение осуществлялось наблюдателями легко [39|. Эти данные были подтверждены также исследованием Дж. Биннинга с соавторами [5], в котором тоже было обнаружено, что, получив обратную связь о выполнении группового задания, наблюдатели задействуют свои прототипы «хорошего» и «плохого» лидерства для оценки поведения лидера.

 

ЛИДЕРСТВО КАК ПРОЦЕСС (ИНТЕРАКЦИОНИСТСКИЙ ПОДХОД)

 

Фактически во всех рассмотренных до сих пор подходах лидерство рассматривалось статически, позиционно. Поэтому представляют несомненный интерес те направления теоретического осмысления проблемы, в которых делается попытка динамического анализа лидерства как процесса.

 

95

 

Истоки подобного угла изучения данной области можно найти в работах Е. Холландера, выполненных в 1969—1971 гг. (подробно см. [1], а также в более поздних его исследованиях [4], [21]), где лидерство уподобляется процессу обмена, в котором лидеры и последователи находятся во взаимозависимых отношениях и влияют друг на друга [12].

Существенным вкладом в развитие трансактного подхода стала модель «вертикальной связи в диадах», предложенная Г. Грэеном и его коллегами [11], [15], [16], [42]. Эти авторы ставят под вопрос общепринятое положение о том, что лидеры относятся одинаково к различным последователям, которое имплицитно содержится в теориях «наилучшего стиля лидерства». Лидер не обращается с группой как с чем-то целостным, монолитным. Взаимодействие лидеров и последователей происходит в диадах, один на один, и складывающиеся между лидером и различными последователями отношения относительно независимы от отношений вне рассматриваемой диады. Лидер не возвышается над группой последователей, а является одним из участников взаимодействия, входящих в диаду.

В данной модели выделяются два типа отношений лидера и последователя: отношение к неформальному помощнику и отношение к обычному члену группы. Их дифференцирует индикатор — «широта обсуждения», который показывает, насколько лидер готов обсуждать проблемы последователя и открыт для оказания ему индивидуализированной помощи [16]. Более предпочитаемые члены группы получают лидерский стиль управления, в то время как другие воспринимаются менее способными, и лидер во взаимодействии с ними использует начальственный стиль. Когда в группе развиваются взаимоотношения первого типа, лидер во все большей степени становится зависим от результатов переговоров с последователями, от процесса взаимодействия с каждым из них, и, следовательно, с этого момента его лидирование определяется уже не столько формальной властью, связанной с руководящей позицией, сколько межличностным обменом с последователями в рамках диадного взаимодействия. Взаимный обмен стабилизируется во времени, становится социальной структурой, регулирующей как поведение лидера, так и поведение последователя. Пока природа взаимосвязи не изменяется, поведение лидера и последователя остается более понимаемым и предсказуемым для них обоих [15].

Данная модель была экспериментально проверена, и полученные данные не смогли валидизировать основной конструкт модели — «широту переговоров» лидера с последователем [36]. Поэтому наряду с воздействиями лидера на отдельных последователей в диадах было предложено выделять воздействия лидера, нацеленные на группу в целом [35]. Все чаще практические исследователи стали обращать внимание на то, что необходим пересмотр основных операциональных и концептуальный конструкторов этой модели с их дальнейшей экспериментальной проверкой [48].

К лидерству как в высшей степени динамическому процессу подходят в своих работах Г. Зан и Г. Вулф [49]. Они считают, что лидерство является результатом взаимодействия между лидером и последователями. Это взаимодействие формирует их взаимоотношения. В исследовании взаимоотношений авторы выделяют два измерения поведения: задачу и отношения. Сфера задачи включает поведение, осуществляемое индивидом инициативно или в ответ на действия партнера по взаимодействию и нацеленное на задачу. Сфера отношений составлена из поведенческого ответа или инициативного поведения, относящегося к экспрессивному (аффективному) измерению взаимодействия «лидер — последователь». Как лидер, так и последователь могут игнорировать другого участника взаимодействия — осуществлять индифферентный ответ. Взаимодействие может «запускаться» и лидером, и последователем. Причем не так важно, кто является инициатором взаимодействия, важно именно то, какие между лидером и последователями складываются взаимоотношения [49].

А. Ашур [2] рассматривает два направления влияния лидера: на последователей и на ситуацию, в которой происходит взаимодействие. Ситуация в значительной степени влияет на отношения между лидером и последователем, и лидер может, манипулируя компонентами ситуации, оказывать воздействие на взаимоотношения с последователями.

Роль ситуации во взаимодействии лидера с последователем подчеркивается в модели «лидер — среда — последователь» Дж. Воффорда и Т. Шринивазана [45], [46], которые утверждают, что лидер влияет на мотивацию последователей и на их способность к выполнению задания через элементы ситуации. Поэтому необходим психологический анализ того, как взаимодействуют индивиды и элементы ситуации. Исследования К. Грина и К. Шризхейма [17] показывают, что действия последователей оказывают существенное влияние на лидера.

Все эти мини-теории, объединенные в рамках

 

96

 

интеракционистского направления, имеют многочисленные точки соприкосновения. Во-первых, каждый представляет ситуацию, в которой происходит лидирование, как динамический, эволюционный процесс. Лидер и последователь взаимодействуют в определенном контексте, который должен быть понят и интерпретирован. Во-вторых, каждая перспектива прямо или косвенно признает интеракцию между лидером и последователем, а также то, что это взаимодействие влияет на последующие действия каждого из его участников. В-третьих, лидеры и последователи являются взаимозависимыми как по содержанию, так и по процессу реализации их действий. Действие лидера или последователя осуществляется в ответ на предшествующие ожидания и возможные реакции другого, которые, в свою очередь, определяются предшествующим взаимодействием между ними.

 

ЛИДЕРСТВО КАК ПОГРАНИЧНАЯ РОЛЬ (ТЕОРИЯ СИСТЕМ)

 

Каким образом представлено лидерство в организации? Опираясь на платформу теории систем, М. Мэмфорд [34] формулирует альтернативное понимание организационного лидерства. Каждая социальная система, в том числе и организация, с его точки зрения, состоит из множества социальных подсистем, вплоть до отдельных индивидов, включенных в организацию. Сложность построения организационной системы затрудняет объединенное функционирование подсистем, снижает эффективность достижения целей организации. Решение этой проблемы предполагает определение в ролевых требованиях границ ожидаемых действий членов организации. Лидеры ― это те индивиды, «роли которых требуют, чтобы они контролировали и координировали действия двух или более подсистем» [34; 510]. Они выполняют как бы пограничную роль между системами или подсистемами. Лидерство включает взаимодействие с подсистемами различных уровней, а также с другими системами и более широким социальным окружением. Лидерство проявляется «в тех действиях, которые выполняются индивидом как носителем определенной (пограничной.― А. С.) роли в организации, связанной с процессом достижения целей организации» [34; 512]. Эффективность лидера связывается не с традиционной оптимальной формой его поведения, а с последствиями его действий в ходе реализации пограничной роли. Его основной задачей является выбор такого вида действий, которые бы увеличивали адаптацию всей системы в целом.

Этот подход, по замыслу автора, может служить в качестве основы для интерпретации широкого круга теоретических и эмпирических данных, относящихся к организационному лидерству [34].

 

*

 

Завершая обзор, остановимся на тех существенных сдвигах в области исследования лидерства, которые отражают рассмотренные нами подходы. Во-первых, как результат теоретического анализа содержания понятия «лидерство» произошла заметная дифференциация исследований, направленных на изучение назначенного лидера и лидера, выдвигаемого самой группой путем достижения общего согласия, с одной стороны, и дальнейшее осознание учеными того факта, что обе эти области тесно пересекаются — с другой. Во-вторых, на смену поиска механизмов «хорошего» поведения лидера (Огайская школа, см. [1]) и обращения к ситуационным переменным (Ф. Фидлер и другие) пришло стремление исследователей выявить наиболее общие закономерности лидерства за счет приложения к этой области глобальных теоретических представлений из различных социально-психологических ориентации (теории атрибуции, когнитивного и интеракционистского подходов и др.).

Вместе с тем перед зарубежными исследователями все более остро встает проблема интеграции различных подходов и аспектов исследования лидерства и лидеров в целостную картину, осмысления результатов экстенсивного периода развития работ в этой области, своеобразного метаанализа результатов многотысячных и многолетних работ по этой теме. Думается, что это довольно трудная задача, поскольку данные, полученные различными научными школами, достигаются с использованием, как правило, малосопоставимых методик и разнообразных экспериментальных контингентов. Вдобавок к этому все чаще встречается принципиальная критика применения к исследованию лидерства количественных (опросных) методов, на базе которых были разработаны основные концепции лидерства, и призыв к внедрению в эту область качественных методик [7]. Общим, к сожалению, до сих пор не преодоленным недостатком современных исследований по лидерству остается практически исключительно лабораторный характер изучения этого феномена.

 

1. Кричевский Р. Л. Современные тенденции в исследовании лидерства в американской социальной психологии // Вопр. психол. 1977. № 6. С. 119—120.

 

 

97

 

2. Ashour A. A frame of a cognitive-behavioral theory // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1982. 30.

3. Bass В. В. Stogdill's handbook of leadership N. Y., 1984.

4. Ben-Joav O., Hollander E., Carnevale P. Leader legitimacy, leader — follower interaction and follower ratings of leader // J. of Soc. Psychol. 1983. 121(1).

5. Binning J., Zaba A., Whattam J. Explaining the biasing effects of performance cues in terms of cognitive categorization // Academy of Management J. 1986. 29(3).

6. Bryman A. The generalizability of implicit leadership theory // J. of Soc. Psychol. 1987. 127(2).

7. Bryman A., Bresuen M. Qualitative research and the study-of leadership // Hum. Relat. 1988. 41(1).

8. Butterfield D., Powell J. Effect of group performance, leader sex and rater sex on rating of leader behavior // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1981. 228.

9. Calder В. An attribution theory of leadership // Staw B. M., Salancik Q. R. (eds.) New directions in organizational behavior. Chicago, 1977.

10. Crosscurrents in leadership. Leadership Symposia series. V. 5 / Ed. by J. G. Hunt et al. Carbondale, 1979.

11. Dansereau F., Graen L., Haga W. A vertical dyad-lineage approach to leadership within formal organization: A longitudinal investigation of the role-making process // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1975. 13.

12. Dienesch R., Liden R. Leader — member exchange model of leadership. A critique and further development // Academy of Management Rev. 1986. 11(3).

13. Dobbins G., Russell J. The biasing effects of subordinate likeableness on leaders' responses to por performance. A laboratory and a field study // Personnel Psychol. 1986. 39(4).

14. Fry L., Kerr S., Lee C. Effects of different levels of task interdependence // Hum. Relat. 1986. 39(12).

15. Graen G., Cashman J. A role making model of leadership in formal organization. A developmental approach / Hunt G., Larson L. (eds.) Leadership frontiers. Kent, 1976.

16. Graen G., Novak M., Sommerkamp P. The effects of leader — member exchange and job design on productivity and satisfaction. Testing a dual attachment model // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1975. 13.

17. Green С., Schriesheim С. Leader — group interactions. A longitudinal field investigation // J. of Appl. Psychol. 1980. 65,

18. Green S., Mitchell Т. Attributional processes of leaders in leader — member interactions // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1979. 23.

19. Green S., Liden R. Contextual and attributional influences on control decisions // J. of Appl. Psychol. 1980. 65.

20. Griffin R., Skivington K., Moorhead G. Symbolic and international perspectives on leadership: An integrative framework // Hum. Relat. 1987. 40.

21. Hollander E., Julian J. A further look at legitimacy, influence and innovation / Berkowitz L. (ed.) Group processes. N. Y., 1978.

22. Ilgen D., Mitchell Т., Fredrickson J. Poor performers. Supervisors and subordinates' responces // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1981. 27.

23. James L., White J. Cross-situational specificity in managers perceptions of subordinate performance, attributions and leader behaviors // Personnel Psychology. 1983. 36(4).

24. James L. An analysis of leader / followers' attribution // Hum. Relat. 1986. 39(2).

25. Karmel В. Contemporary issues in leadership / Academy of Management Rev. 1978. 3(2).

26. Kerr S., Sermier J. Substitutes for leadership. Their meaning and measurement // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1978. 22.

27. Lord R., Fotiz J., de Vader C. A test of leadership categorization theory. Internal structure, informational processing and leadership perception // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1984. 34.

28. Lord R., Alliger G. A comparison of four information processing models of leadership and social perception // Hum. Relat. 1985. 38(1).

29. Martinko M., Gardner W. The leader / member attribution process // Academy of Management Rev. 1987. 12(2).

30. Mitchell Т., Larson J., Green S. Leader behavior situational moderators and group performance. An attributional analysis // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1977. 18.

31. Mitchell Т., Wood R. "Supervisors" responses to subordinates' poor performance: A test of an attributional model // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1980. 25.

32. Mitchell Т., Green S., Wood R. An attribution mode of leadership and the poor performing subordinate development and validation / Cumming L., Staw B. (eds.) Research in organizational behavior. Greenwich, 1981.

33. Mitchell Т., Kalb L. Effects of outcome knowledge and outcome valence on supervisors' evaluations // J. of Appl. Psychol. 1981. 66.

34. Mumford M. Leadership in organizational context. A conceptual approach and its applications // J. of Appl. Soc. Psychol. 1986. 16.

35. Nackman S., Dansereau F., Naughtan T. Levels of analysis and the Vertical Dyad Lineage approach to leadership // Psychol. Rep. 1985. 57(2).

36. Nackman S., Dansereau F., Naughtan T. Negotiating latitude: A within- and between-group analysis of a key construct in the vertical dyad lineage theory of leadership // Psychol. Rep. 1983. 53.

37. Pfeffer J. The ambiguity of leadership // Academy of Management J. 1977. 2.

38. Phillips J., Lord R. Causal attribution and perception of leadership // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1981. 28(2).

39. Phillips J., Lord R. Schematic information of leadership in problem-solving group // J. of Appl. Psychol. 1982. 67(4).

40. Phillips J. The accuracy of leadership rating: A cognitive categorization perspective // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1984. 33.

 

98

 

41. Staw В. M., Ross J. Commitment in an experimenting society. A study of the attribution process from administrative scenaries // J. of Appl. Psycho). 1980. 65.

42. Scandura Т., Green G. Moderating effects of initial leader — member exchange status on the effects of a leadership intervention // J. of Appl. Psychol. 1984. 69(3).

43. Wriner В. A theory of motivation for some classroom experiences // J. of Educat. Psychol. 1979. 71.

44. Weiss H., Adler S. Cognitive complexity and the structure of implicit theories // J. of Appl. Psychol. 1981. 66.

45. Wofford J., Sriniwasan T. Experimental tests of the leader-environment-followee-interaction theory of leadership //Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1983. 32(1).

46. Wofford. J. Experimental examination of the contingency model and the leader-environment-followee-interaction theory of leadership // Psychol. Rep. 1985. 56(3).

47. Wood R., Mitchell T. Manager behaviour in social context: The impact of impression management on attributions and disciplinary actions // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1981. 28.

48. Vecchio R., Gobdel В. The vertical dyad lineage model of leadership. Problems and prospects // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1984. 34(1).

49. Zahn G., Wolf G. Leadership and the art of cycle maintenance. A situation model of superior — subordinate interaction // Organizat. Behav. and Hum. Perform. 1981. 28.

 

Поступила в редакцию 24.IV 1990 г.