Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

158

 

ЗА РУБЕЖОМ

 

СЕМЕЙНЫЙ КОНТЕКСТ: УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ СУПРУЖЕСТВОМ, РОДИТЕЛЬСКИЙ СТИЛЬ И РЕЧЕВОЕ ПОВЕДЕНИЕ С ДЕТЬМИ

 

П.К. КЕРИГ

 

Данное исследование имеет ряд черт, общих для западной и советской возрастной психологии (как в содержании, так и в использованных методиках). Роль отца в развитии ребенка не привлекала к себе достаточного внимания ни американских, ни советских ученых. Наше исследование выполнено в русле современной западной тенденции к интегративному взгляду на развитие: включение индивида в более широкую социальную среду, соединение когнитивного и аффективного уровней восприятия, применение микро- и макроанализа. Это направление в западной психологии, можно надеяться, сблизит ее со свойственной советской психологической науке концепцией личности, выделяющей более широкий межличностный контекст развития ребенка. В настоящей работе этот контекст представлен качеством супружеских взаимоотношений родителей. Характерно, что супружеская нестабильность и ее влияние на развитие ребенка представляют собой проблему как в США, так и в СССР, и изучение процессов образования и распада семьи и их воздействия на ребенка может явиться перспективной областью совместных исследований советских и американских психологов.

 

*

Изучение влияния речи родителей на языковое развитие детей привлекает в последние годы большое внимание. Установлено, что общение с маленьким ребенком побуждает взрослых прибегать к специфическому стилю речи («motherese») [33], характеризующемуся подчеркнутой выразительностью, медленным темпом и краткостью высказываний, что в значительной мере способствует овладению ребенком речевыми навыками [18]. Дети обнаруживают предпочтение такого стиля речи взрослых [12], [17]. Однако данные о роли различий в речи родителей в языковом развитии ребенка носят сложный и противоречивый характер [1], [13], [17], [27], [23]. Большинство исследований было посвящено формальным особенностям речи родителей, таким как размер высказываний и их сложность. В последнее время, однако, внимание ученых было обращено на характеристики индивидуального стиля речи родителей и на различия в функциях языкового общения, на роль речи во взаимодействиях родителей и ребенка, а не только на грамматические особенности языка [14], [28], [32]. Л. Олсен-Фулеро и соавт. [34], основываясь на предложенном К. Нельсоном [32] разделении стилей речи матери на фактологический и экспрессивный, показали стабильность их типологии в различных ситуациях. К. Хофф-Гинсбург [22], используя ту же типологию, нашел, что как форма, так и функция речи матери могут воздействовать на языковое развитие ребенка.

В отличие от большинства исследователей, оценивавших только роль речи матери, Дж. Глисон [15] обратила внимание на важность изучения и речи отца и предположила, что обращения к маленькому ребенку матери и отца могут существенно различаться между собой. Она также считает, что отцы меньше, чем матери, склонны подстраивать свою речь под уровень понимания ребенка. В частности, отцы употребляют менее знакомую ребенку лексику и более сложные грамматические построения, что предъявляет более высокие когнитивные требования к ребенку. В широком контексте развития языковых возможностей ребенка, таким образом, отец играет роль «мостика» между узким семейным окружением и внешним миром, расширяя лингвистический и практический опыт ребенка. Однако последние работы, основанные на гипотезе Дж. Глисон,

 

159

 

дают неполные данные о различиях во влиянии матери и отца на языковую социализацию ребенка [20], [27], [37]. Например, в работе [27] отмечается, что речь отца, адресованная трехлетнему сыну, характеризуется более строгим контролем активности ребенка, что выражается в более частом употреблении повелительного наклонения и вопросов, требующих ответа «да» или «нет», в то время как речь матери, обращенная к сыну, менее директивна и более приспособлена к восприятию ребенка. Другие исследования, например [35], подтверждают гипотезу о приспособлении речи матери к уровню развития языка ребенка, в частности по средней длине высказывания (СДВ); матери употребляют значительно более сложные языковые формы в адрес детей с более высокой СДВ [35], [29]. По данным этих авторов, такое свойство не характерно для речи отцов трехлетних детей; обращения отцов предъявляли более высокие требования к лингвистическим возможностям ребенка, что подтверждает гипотезу Дж. Глисон, однако выявленные различия не были статистически достоверными.

Имеет место также влияние ситуации на различия в речи матерей и отцов. Например, в [37] показано наличие больших различий в обращениях отца и матери к двухлетнему ребенку при игровом взаимодействии всех трех членов семьи, чем когда каждый родитель играл с ребенком вдвоем. В частности, в присутствии матерей отцы проявляли склонность говорить реже, в особенности обращаясь к сыновьям. Р. Голинков и Г. Эймс [20] нашли, что отцы говорили меньше матерей, но только в условиях игры без строгих правил; в условиях же структурированного выполнения задания высказывания отцов были столь же часты и развернуты, как и высказывания матерей.

Одной из причин недостаточной изученности различий обращенной к ребенку речи отцов и матерей является недостаточное внимание к более широкому спектру семейных факторов, которые могут затушевывать эффект языковых вариаций, свойственных родителям [3]. Отношение родителей к ребенку является частью семейных взаимоотношений, и различия в поведении родителей связаны с целой системой внутрисемейных контактов. В работе [6] констатируется, что различия в обучающем стиле отцов и матерей детей-школьников были весьма незначительны в случае высокого уровня удовлетворенности супружеством со стороны родителей и более выраженными в случае относительно низкого уровня удовлетворенности.

Ф.А. Кован и К.П. Кован [10] обнаружили проявления большей теплоты и привязанности к дочерям со стороны удовлетворенных супружеством родителей, чем неудовлетворенных. Сходная идея содержится в работе Л. Олсен-Фулеро [34]. Согласно ее гипотезе, различия в обращенной к ребенку речи родителей могут играть роль и в языковой, и в более широкой социализации ребенка: преобладание директивных обращений способствует когнитивному развитию, в то время как экспрессивная речь служит укреплению привязанности между родителями и ребенком.

Обобщая данные разных исследователей, можно предположить, что родители, удовлетворенные своим супружеством, проявляют больше теплоты по отношению к детям, употребляя более экспрессивную и недирективную речь, что, в свою очередь, вызывает теплоту и привязанность со стороны ребенка. Таким образом, качество семейных взаимоотношений в целом отражается на отношениях родителей и ребенка и тем самым на эмоциональном и когнитивном его развитии, частично при посредстве различий в речевом стиле родителей.

В собственном исследовании нами был применен метод, предложенный Л. Мак-Дональдом и Д. Пиеном [28] для характеристики разговорного стиля родителей как функции взаимодействия с ребенком. Помимо таких показателей, как директивность и вовлечение ребенка в общение, фиксировались доминирование в разговоре, СДВ, число фраз в высказывании. Детальный анализ связи взаимодействия родителей с ребенком и родительской речи, содержащийся в [34], имеет много общего с предложенной К. Баумриндом в [2] типологией воспитательных стилей родителей. Наше исследование позволяет всесторонне рассмотреть упомянутую выше зависимость, поскольку лингвистические наблюдения на основе [28] могут быть сравнены с независимо полученными по методике [2] оценками авторитетности — отстраненности или авторитаризма — пермиссивности родительского стиля1 [26].

 

160

 

Нас интересовали не только возможные различия в речи матерей и отцов, но и различия в обращениях родителей к сыновьям и к дочерям. Некоторые более ранние работы содержат указания на то, что матери имеют тенденцию разговаривать с дочерьми больше и иначе, чем с сыновьями [8], [37]. Последние исследования [38], [5] показывают, что как родителями, так и учителями для девочек и мальчиков создаются разные социальные и учебные условия, в частности матери в своих обращениях к сыновьям больше, чем к дочерям, стимулируют их когнитивное развитие, задавая вопросы, используя числа и более подробные объяснения. Учитывая эти данные, нам представлялось важным выяснить наличие лингвистических различий в обращениях к девочкам и к мальчикам как матерей, так и отцов.

Суммируя сказанное, цель нашего исследования можно определить как изучение структуры и функций обращений родителей к детям (мальчикам и девочкам) дошкольного возраста при игровом взаимодействии. Мы изучали также зависимость особенностей речи и общих характеристик родительского стиля, предложенных Д. Баумриндом (авторитетность — отстраненность и авторитарность — пермиссивность). Согласно нашей гипотезе, авторитарность ассоциируется с большей директивностью высказываний родителей, а авторитетность — с вовлечением ребенка в обсуждение совместных действий. Мы также исследовали различия в разговорном стиле матери и отца в зависимости от качества семейных взаимоотношений. Основываясь на [6], мы предположили, что менее удовлетворенные своим браком супружеские пары будут обнаруживать различия в стиле разговора с ребенком матери и отца, в то время как в речевом стиле более удовлетворенных супружеством пар таких различий не окажется. Наконец, мы рассматривали различия в чувствительности матерей и отцов к уровню лингвистического развития ребенка и их готовности подстраиваться к нему, предполагая на основе [29], что более вероятна такая подстройка со стороны матерей, чем со стороны отцов.

Испытуемыми в данном исследовании являлись 24 семьи, случайным образом выбранные из большей выборки участников лонгитюдной программы по изучению приспособления супругов к беременности жены и появлению первого ребенка2. К моменту проведения настоящего исследования в 12 семьях была трехлетняя дочь (средний возраст — 42 мес) и в 12 семьях — трехлетний сын (средний возраст — 44,3 мес). Уровень дохода и образования (в большинстве случаев — высшего) родителей девочек и мальчиков был сопоставим.

Взаимодействия матери с ребенком и отца с ребенком были записаны на видеопленку во время раздельных посещений ими лаборатории, при которых каждой паре предлагалось выполнить определенное число заданий. Последним из них являлась относительно неструктурированная игра: ребенок и родитель вместе должны были создать «мир» в песочнице из большого числа миниатюрных объектов. Эти десятиминутные занятия записывались на пленку двумя участниками исследования, мужчиной и женщиной, которые находились с видеокамерой в комнате, но не взаимодействовали с парой ребенок — родитель. Обмен репликами был дословно расшифрован и закодирован исследователями по видеозаписям. Кодирование речи родителей производилось по предложенной в [28] схеме, и каждое высказывание за время десятиминутных занятий относилось к одной из 16 категорий.

 

КАТЕГОРИИ РЕЧИ РОДИТЕЛЕЙ

 

1. Директивы, вызывающие и направляющие действия слушателя:

а) прямые — команды, инструкции («Поставь лыжника на холм», «Возьми еще одно дерево»);

б) косвенные — предложения, пожелания, непрямые инструкции («Как насчет озера?», «Нам были бы нужны животные»).

2. Вопросы, вызывающие словесный отклик у слушателя:

а) уточнения последнего высказывания ребенка («А?», «Как это называется?»);

б) тестовые вопросы, требующие от слушателя демонстрации знаний («Это какой цвет?», «Помнишь, где мы были на прошлой неделе?»);

в) реальные вопросы, касающиеся сведений, которыми располагает только ребенок («Что ты хочешь поставить следующим?»);

г) рефлексивные вопросы, связанные с речью ребенка («Правда?», «Ты считаешь, лучше взять это?»);

д) рефлексивные вопросы, связанные с действием ребенка («Ты прячешь его, не правда ли?»);

 

161

 

е) наводящие вопросы, касающиеся обстоятельства, о котором ребенок может не знать («Эта штука не работает, не так ли?»);

ж) просьба о разрешении (помощи) определенного действия  говорящего («Можно это подвинуть?», «Хочешь, чтобы это сделал я?»).

3. Напоминания, направленные на получение ответа на предыдущие высказывания говорящего («Правильно?», «Так, сынок?»).

4. Привлечения внимания («Смотри!», «Ты видишь медведя?»).

5. Ответы на вопросы и просьбы («Я насчитал у него семь рук», «Хорошо, я принесу другой забор»).

6. Отклики на высказывания ребенка («Да, это верно», «Хорошо, это может быть лось-папа»).

7. Отклики на действия ребенка («Это сюда», «Ты так и делаешь»).

8. Отрицания, коррекции высказывания или действия ребенка («Мы еще не готовы к этому», «Нет, это корова»).

9. Спонтанные высказывания — комментарии, не являющиеся непосредственным откликом на высказывания или действия ребенка («Много всего нужно для этого мира», «А папа делает так»).

 

Надежность такого кодирования, по выборке из 8 протоколов, составляла 0, 79.

Следуя типологии [28], мы относили индивидуальные лингвистические характеристики к основным направлениям: директивность — вовлечение в разговор. По данным [28], некоторые из приведенных выше категорий являются «ядерными» для этих двух стилей речи; поэтому мы использовали как ядерные категории директивность (куда входили указания ребенку, как прямые, так и косвенные, привлечения внимания, отрицательные ответы) и вопросительность (куда входили как прямые вопросы к ребенку, так и риторические вопросы). Кроме того, нами использовалась третья категория, отражавшая иные качества родителей: отзывчивость (ответы на вопросы ребенка, реакция на его высказывания, отклик на его действия). Число фраз в каждом высказывании также учитывалось, равно как и процент сложных предложений. Согласно методике [39], для каждого родителя подсчитывалась СДВ за время занятия. Регистрировалась также монологичность (преобладание в разговоре), определявшаяся по среднему числу высказываний родителя за это время. СДВ ребенка находилась по [7]. Таким образом, нами было получено три показателя языковой функции родителя (директивность, вопросительность, отзывчивость) и три структурных показателя (СДВ, сложность предложений, монологичность) языка родителя.

Родительский стиль независимо оценивался присутствовавшими при занятиях парами исследователей. Для матерей и отцов оценка по 14 параметрам производилась по результатам нескольких взаимодействий, суммарно продолжавшихся для каждой пары ребенок — родитель около одного часа. Значения таких параметров, как «структурированность взаимодействия», «установление ограничений», «отзывчивость к ребенку», «теплота по отношению к ребенку», «отсутствие гнева», использовались затем для построения классификации Баумринда. Достоверность оценки параметров разными исследователями составляла от 0,70 до 0,95. Значения перечисленных пяти параметров позволяли определить для каждого родителя уровень выраженности одного из двух стилей: авторитетность — отстраненность и авторитарность — пермиссивность. Более высокие показатели авторитаризма следовали из относительно высоких оценок для структурированности, установления ограничений и низких для отзывчивости. Обратное соотношение этих факторов означало более высокий уровень пермиссивности. Авторитетные родители имели более высокие (по сравнению со средними) показатели по всем пяти параметрам, а отстраненность характеризовалась относительно более низкими значениями структурированности и отзывчивости. Выявлена отрицательная корреляция между авторитарностью и пермиссивностью. Как и предполагалось, авторитетность оказалась относительно независимой от двух упомянутых выше категорий.

Тестирование обоих родителей на их удовлетворенность супружеством проводилась по [25]. Была обнаружена сильная тенденция к одинаковым оценкам супружества мужьями и женами, что подтверждается высокой корреляцией по этому показателю (г=0,66, р<0,001). Было поэтому сочтено уместным объединить оценки супругов и использовать единый показатель удовлетворенности браком для каждой супружеской пары. 22 из обследованных семей были разделены на группы (относительно медианы, составлявшей 118 баллов из 163 возможных) равной численности: группу низкой и группу высокой удовлетворенности браком.

 

РЕЗУЛЬТАТЫ

 

Категории языка родителей. Как было описано выше, мы сгруппировали 16 характеристик

 

162

 

индивидуального языкового стиля родителей по трем основным направлениям. Как для матерей, так и для отцов показатели директивности и вопросительности имели статистически достоверную отрицательную корреляцию. Третья категория — отзывчивость — имела отрицательную корреляцию с директивностью, но была независима относительно вопросительности, что говорит о полезности такой градации при описании языкового стиля родителей.

Различия в речи родителей в зависимости от их собственного пола и пола ребенка. Не было обнаружено выраженного влияния пола на рассмотренные выше три категории разговорного стиля родителей. При рассмотрении 16 показателей (с. 160) родительского языкового стиля было замечено преобладание при взаимодействии с сыновьями (как со стороны отцов, так и со стороны матерей) наводящих вопросов, привлечений внимания и спонтанных высказываний; при взаимодействии с дочерьми — отрицаний.

Приспособление речи родителей к уровню развития речи ребенка. Рассмотрение корреляции между СДВ ребенка и шестью функциональными и структурными характеристиками речи родителей показало большее приспособление речи матерей к уровню речевого развития ребенка, чем речи отцов. Для языкового стиля матерей были свойственны более высокая СДВ, большее количество вопросов и ответов в разговоре с ребенком, если его СДВ была относительно высока; имелась также тенденция (хотя и статистически недостоверная) к меньшей монологичности в адрес ребенка с более развитой речью. Для отцов не было характерно также приспособление их речи к уровню развития языка ребенка, хотя они статистически достоверно реже употребляли монологический стиль по отношению к детям с более высокой СДВ.

Не было найдено подтверждения гипотезе Глисон о том, что отцы в целом используют в разговоре с детьми более сложные лингвистические конструкции, чем матери; более того, речь отцов фактически была менее сложной, чем речь матерей.

Родительский стиль и речь родителей. Сравнение характеристик родительского стиля (авторитетность — отстраненность и авторитарность— пермиссивность) и языковых показателей не выявило больших различий применительно к матерям (статистически незначимый более низкий уровень директивности в речи авторитетных матерей), но показало статистически достоверную корреляцию свойств родительского стиля и функциональных показателей речи отцов: авторитарности с директивностью, авторитетности — с вопросительностью. Однако не было обнаружено статистической значимости связи родительского стиля отцов со структурными характеристиками их речи.

Удовлетворенность супружеством и ее воздействие на язык родителей. Многофакторный анализ данных проводился по методике [24]. Выявлены интересные связи таких факторов, как функциональные и структурные характеристики речи родителей и супружеская удовлетворенность, пол родителей и пол детей. Не было выявлено многосторонних корреляций этих показателей, однако для директивности и отзывчивости была найдена статистически достоверная связь между такими парами факторов, как пол родителя и пол ребенка; пол родителя и удовлетворенность браком.

Особый интерес для нас представляло сравнение вербальных взаимодействий с детьми родителей, входивших в группы удовлетворенных супружеством и не удовлетворенных. Как и предполагалось нами, различия были обнаружены в языке родителей, неудовлетворенных своим браком, и отсутствовали у удовлетворенных (единственная статистически значимая корреляция для последних была между полом родителя и ребенка и родительской СДВ; имелась также тенденция (статистически недостоверная) для матерей и отцов употреблять более сложные фразы в разговорах с сыновьями). При анализе данных о неудовлетворенных супружеских парах, наоборот, были получены статистически достоверные результаты: корреляция между директивностью и полом родителя, говорящая о склонности неудовлетворенных своим браком отцов быть более директивными с детьми, независимо от их пола; зависимость между полом родителя и полом ребенка, указывающая на различия в поведении отцов по отношению к мальчикам и девочкам.

Что касается структурных характеристик речи родителей, то обнаружена погранично значимая зависимость между полом родителя и сложностью произносимых им фраз. Таким образом, матери из супружеских пар, неудовлетворенных браком, имели тенденцию к более сложным высказываниям, чем их мужья.

Однофакторный анализ взаимодействий ребенка и родителей, неудовлетворенных своим супружеством, показал достоверное различие между матерями и отцами по признаку директивности только в отношении сыновей. Неудовлетворенные своим браком отцы были более директивны по отношению к дочерям, чем к сыновьям. Различие по отзывчивости между матерями

 

163

 

и отцами имело место также только применительно к сыновьям (отцы были более отзывчивы, чем матери). Отмечена тенденция более низкой СДВ отцов дочерей по сравнению с отцами сыновей и употребления матерями в адрес дочерей более сложных высказываний, чем это делали их мужья.

В целом взаимодействия с детьми родителей, неудовлетворенных своим браком, указывают на меньшую директивность и большие отзывчивость и сложность высказываний в том случае, если пол родителя и пол ребенка совпадают; особенно это выражено для отцов и сыновей. В отличие от этого дети противоположного по сравнению с родителями пола получали больше указаний и меньше отзывчивости при разговоре.

 

*

В заключение следует отметить, что полученные данные показывают необходимость изучения поведения родителей в рамках целой семейной системы. Качество семейного окружения воздействует на мужчин и женщин как партнеров в браке; супружеские факторы, в свою очередь, существенно влияют на взаимоотношения между каждым родителем и ребенком. Разговорный стиль отцов в особенности представляется подверженным воздействию таких переменных, как родительский стиль и уровень удовлетворенности браком, в то время как матери обнаруживают большую устойчивость или, возможно, неуязвимость по отношению к этим факторам. Связь речевого поведения родителей и дифференцированного подхода к девочкам и мальчикам имеет важные приложения к изучению развития детей. Исследование зависимостей между этими факторами и супружеской удовлетворенностью помогает пониманию семейных взаимоотношений.

 

1. Barnes S., Gulfreund M., Satterly D., Wells G. Characteristics of adult speech which predict children's language development // J. of Child Language, 1983. 10. P. 65—84.

2. Baumrind D. The development of instrumental competence through socialization // Pick A.D. (ed). Minnesota Symposium on Child Development. 1973. V. 7. Minneapolis: U. of Minnesota Press.

3. Belsky J. The determinants of parenting: A process model // Child Development. 1984. 55. P. 83—96.

4. Block J., Block J.H., Gjerde. Parental functioning and the home environment in families of divorce: Prospective and concurrent analyses // J. of the American Academy of Child Adolescent Psychiatry. 1988. 27. P. 207—213.

5. Block J.H. Differential premises arising from differential socialization of the sexes: Some conjectures // Child Development. 1983. 54. P. 1335—1354.

6. Brody G., Pellegrini A., Sigel I. Marital quality and mother-child and father-child interactions with school-aged children // Developmental Psychology. 1986. P. 22. P. 291—296.

7. Brown A. First Language: The Early Stages. Cambridge, MA: Harvard LJ. Press. 1973.

8. Cherry L., Lewis M. Mothers and two-year olds: A study of sex-differentiated aspects of verbal interaction // Devel. Psychol. 1976. 12. P. 278—282.

9. Cowan С.P., Cowan P.A., Heming G., Garrett E., Coysh W.S., Curtis - Boles H., Boles A. Transitions to parenthood: His, hers, and theirs // J. of Family Issues. 1985. N. 6. P. 451—481.

10. Cowan P.A., Cowan С.Р. Pregnancy, parenthood, and children at three. Paper presented at the Society for Research in Child Development Meetings, Toronto. 1985. April.

11. Cowan P.A., Cowan C.P. Couple relationships, parenting styles, and the child's development at three. Paper presented at the Society for Society for Research in Child Development Meetings, Baltimore. 1987. April.

12. Fernald A., Simon T. Expanded intonation contours in mothers' speech to newborns // Devel. Psychol. 1984. N 20. P. 104—113.

13. Furrow D., Nelson K. A further look at the motherese hypothesis: A reply to Gleitman, Newport and Gleitman // J. of Child Language. 1986. N 13. P. 163—176.

14. Furrow D., Nelson K., Benedict H. Mothers' speech to children and syntectic development: Some simple relationships // J. of Child Language. 1979. N 6. P. 423—442.

15. Gleason J.B. Fathers and ofher strangers: Men's speech to young children. // Dato D.P. (ed.) Georgetown University Round Table on Language and Linguistics. Wash D.C.: Georgetown LJ. Press, 1975. P. 289—297.

16. Gleason J., Grief E. Men's speech to young children // Thorne В., Kramarae С. & Henley N. (eds.) Language, Gender and Society. Rowley, Mass: Newbury House, 1983.

17. Gleitman L., Newport E., Gleitman H. The current status of the motherese hypothesis // J. of Child Language. 1984. N 11. P. 43—79.

18. Gleitman L., Wanner E. Current issues in language learning // Bornstein .M., Lamb M. (eds.) Developmental Psychology: An Advanced Textbook. N. J.: Eribaum, 1984. P. 181—240.

19. Glick P. Who are the children in one-parent households? Paper delivered at Wayne State University. Detroit, Michigan, 1979.

20. Golinkoff R., Ames G. A comparison of fathers' and mothers' speech with their young children // Child Devel. 1979, N 50, P. 28—32.

21. Hetherington M. Children and divorce // Henderson R. W. (ed.) Parent-child interaction: Theory, Research, and Prospects. N.Y.: Academic Press, 1981.

22. Hoff-Ginsberg E. Function and structure in maternal speech: Their relation to the child's development of syntax // Devel. Psychol. 1986. N 22. Р. 155—163.

 

164

 

23. Hoff-Ginsberg E., Shatz M. Linguistic input and the child's acquisition of language // Psychol. Bull. 1982. N 92. P. 3—26.

24. Keppel G. Design and Analysis: A Researcher's Handbook. 2-nd ed. N.J.: Prentice-Hall, 1982.

25. Locke H., Wallace K. Short marital adjustment and prediction tests: Their reliability and validity // Marriage and Family Living, 1959. N 21. P. 251—255.

26. Maccoby E., Martin J. Socialization in the context of the family: Parent-child interaction // Mussen P. (ed.) Handbook of Child Psychology. V. 3. 4-th Ed. N.Y.: Wiley, 1983.

27. Malone R., Guy. A comparison of mothers' and fathers' speech to their 3-year-old sons // J. of Psycholinguistic Research, 1982, N 11. P. 599—608

28. McDonald L., Pien D. Mother conversational behaviour as a function of interactional intent // J. of Child Language, 1982. N 9. P. 337—358

29. McLaughlin B. et al. Mothers' and fathers' speech to their young children: Similar or different? // J. of Child Language. 1983. N 10. P. 245—252.

30. Morgan S. P., Lye D. N., Condran G. A. Sons, daughters, and the risk of marital disruption // Amer. J. of Sociol. 1988. N 94. P. 110—129.

31. Nelson K. Structure and strategy in learning to talk // Monographs of the Society for Research in Child Development, 1973. 38. (1—2, Serial No. 149).

32. Nelson K. Individual differences in language development: Implications for development and change // Devel. Psychol. 1981. N 17(2). P. 170—187.

33. Newport E.L. Motherese: The speech of mothers to young children // Castellan N.J., Pisoni D.В., Potts G. (eds.) Cognitive Theory. V. 2. Nillsdale, N.J.: Eribaum, 1977.

34. Olsen-Fulero L. Style and stability in mother conversational behavior: A study of individual differences // J. of Child Language. 1982. N 9. P. 543—564.

35. Rondal J. Fathers' and mothers' speech in early language development // J. of Child Language. 1980. N 7. P. 353—369.

36. Rondal J. Adult Child Interaction and the Process of Language Acquisition. The Hague: Mouton, 1985.

37. Stoneman Z., Brody G. Two's company, three makes a difference: An examination of mothers' and fathers' speech to their young children // Child Devel. 1981. N 52. P. 705—707.

38. Weitzman N., Birns В., Friend R. Traditional and nontraditional mothers' communication with their daughters and sons // Child Devel. 1985. N 56. P. 894—898.

39. Wells G. Language Development in the Preschool Years. Cambridge: Cambridge U. Press, 1985.

 

Поступила в редакцию 25. III 1988 г.



1 Нами сохранены содержащиеся в английском оригинале статьи термины «авторитетность» и «пермиссивность», хотя употребление первого из них требует пояснений, а второй не встречается в русскоязычной литературе. Под авторитетностью в данном случае понимается не то обстоятельство, что родитель пользуется авторитетом у ребенка, а наличие у родителя качеств, необходимых для этого. Пермиссивность означает готовность роди­теля все разрешать ребенку (независимо от того, лежит ли в основе этого доброта и мягкость или же равнодушие).— Прим. переводчика.

2 См.: Кован Ф.А., Кован К.П. Взаимоотноше­ния в супружеской паре, стиль родительского по­ведения и развитие трехлетнего ребенка // Вопр. психол. 1989. № 4.