Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

184

 

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ОБРАЗА ЖИЗНИ

СОВЕТСКОЙ И ФИНСКОЙ МОЛОДЕЖИ

 

К.А. АБУЛЬХАНОВА-СЛАВСКАЯ, К.С. КАСЮЛИС

 

Москва

 

В соответствии с Протоколом о сотрудничестве СССР и Финляндии в области психологии в начале октября 1984 г. в Москве, Киеве и Таллине проходил советско-финский симпозиум «Психологические проблемы образа жизни и жизненного пути личности», организованный Институтом психологии АН СССР. Совместное обсуждение соответствующего круга проблем позволило ознакомиться с аналогичными исследованиями, ведущимися в Финляндии, а также продемонстрировать преимущества советского образа жизни, раскрыть социально-психологические и национальные особенности образа жизни советских людей в отдельных республиках Советского Союза. Программа симпозиума включала знакомство с научными учреждениями, культурой и образом жизни двух республик — Украины и Эстонии. Данный обзор освещает лишь часть работы симпозиума, посвященную проблемам психологии детей, молодежи, их жизненному пути.

М. Такала (ректор Ювяскюльского университета) дал глубокий анализ тенденций развития социально-психологических проблем образа жизни и жизненного пути личности в Финляндии и подробно осветил результаты двух конкретных исследований. Целью первого было выявить, как занятия спортом подростков связаны с образом жизни всей семьи. С помощью метода интервью М. Такала разделил испытуемых (80 подростков г. Тампере, занимающихся хоккеем с шайбой) на две группы по характеру целей занятия спортом: 1) 40 человек собирались стать игроками экстра-класса, профессионалами; 2) остальные считали занятия спортом просто приятным времяпрепровождением; первая группа на спортивные тренировки и соревнования тратила вдвое больше времени, чем вторая: Образ жизни семей у детей из первой группы оказался подчиненным спорту: матери постоянно заботились об устройстве быта сыновей, а 75 % отцов регулярно присутствовали на тренировках и соревнованиях. Для поддержки своих сыновей; эти семьи практически не имели других интересов. Семьи у детей из второй группы не выделялись своим образом жизни из общей массы.

В другом исследовании М. Такала выявлялись особенности образа жизни и отношений внутри семей, где растут дети (4— 6 лет) с сердечными заболеваниями. Результаты опроса 40 семей показали, что бюджет их времени мало чем отличается от бюджета времени контрольных семей; разница состоит в том, что изучаемые семьи живут главным образом интересами больного ребенка; родители откровенно демонстрируют свою нежность, привязанность к

 

185

 

больному (в отличие от контрольных семей), при этом мать тяготеет к сверхопеке и избеганию малейшего риска, отец же более спокойно и критично расценивает указания, советы врача.

Планы подростков на будущее, их времяпрепровождение и переживание времени, а также оптимизм — пессимизм по поводу реализации этих планов осветила Л. Пулкинен (Ювяскюля). В 1968 г. ею было начато лонгитюдное обследование (с помощью опросников, интервью, самоотчетов ребят) 196 мальчиков и 173 девочек восьми лет; второй и третий раз они обследовались, когда им было 14 и 20 лет. Оказалось, что лишь 1/7 часть обследованных не имела планов на будущее; это определялось недостатками семейного воспитания; эти ребята засиживались у телевизоров, курили, употребляли спиртное и т.д. Большинство же подростков имели близкие и отдаленные жизненные планы, были оптимистами, хотя и они тревожились из-за безработицы. Девушки были ориентированы на замужество, семью, а мальчики на собственное развитие, карьеру (и меньше на семью).

В докладах советских психологов также были поставлены проблемы жизненной позиции молодежи.

К.А. Абульханова-Славская (Москва) остановилась на проблемах связи активности личности с ее жизненной позицией и жизненной перспективой. Раскрытые ею некоторые механизмы этой связи были выявлены в эмпирических исследованиях, фиксировавших одновременное изменение позиции (в естественном эксперименте или посредством наблюдения перемен в жизненном пути личности) и активности личности. Например, констатируется появление личной заинтересованности в получении тех или иных знаний при перемене социально-психологической позиции студента в учебном процессе. Те же факты были получены на детях, у которых уровень развития познавательной активности занижен из-за того, что в классе Их оценивают как неудачников-отстающих. Изменение этой позиции дает возможность поднять их познавательную мотивацию и уровень развития.

Н.И. Сарджвеладзе (Тбилиси) посвятил свой доклад проблемам личностной позиции и репрезентации жизненного пути у студентов. С помощью оригинального метода монологического интервью ему удалось выявить функциональные связи между образами родителей и образом «я», а также различия между студентами и студентками в плане репрезентации образа «я» в настоящий момент, прошлом и будущем. Так, у студенток образ будущего «я» чаще связывается с будущей семейной жизнью и воспитанием детей, а у студентов — с потребностью в достижении, самосовершенствовании, повышении социального статуса и т.п. Автор обнаружил функциональные связи между образами родителей и положительной или отрицательной оценкой собственной личности. Для всех обследованных лиц характерен поиск смысла жизни, противопоставление реального и идеального «я».

Возрастные этапы формирования потребности в общественной активности как черты советского образа жизни и их психологические особенности были выделены в докладе Л.Н. Проколиенко (Киев). Она рассмотрела психолого-педагогические условия формирования этой потребности, самоуправление в детских коллективах, включение школьников в доступную им общественно-политическую работу и т.д. В качестве критерия активности школьников в этой сфере деятельности была названа их отзывчивость на события, происходящие в мире, стране, школе.

Обсуждая доклад, Л. Пулкинен отметила, что, по данным финских исследователей, в Западной Европе наблюдается спад социальной и политической активности детей. М.В. Воланен (Ювяскюля) доложил об основных направлениях в исследовании финскими учеными политической активности детей.

Проблемы жизни молодежи широко исследуют эстонские ученые во главе с М.X. Титмой. Эти проблемы оказались в центре внимания «круглого стола» в г. Таллине. Свой доклад на симпозиуме М.X. Титма посвятил жизненной ориентации как феномену сознания. Он представил результаты эмпирического исследования жизненных ориентации как важного компонента субъективного аспекта образа жизни. Данные лонгитюдного исследования выпускников средних школ Эстонской ССР 1966 г. свидетельствуют о существенных изменениях в жизненной ориентированности в зависимости от наиболее важных ступеней самоопределения. Подробно была рассмотрена ориентация молодежи на социальную активность.

X. Пэрхо (Йоэнсу) исследовал профессиональную ориентацию студентов педагогического вуза до начала учебы и ее связь с дальнейшей приверженностью профессии. На основе трех параметров, выявленных с помощью интервью (1) степень приверженности к профессии школьного учителя; 2) установка на профессию учителя как жизненная ценность и 3) субъективная вероятность того, что студент-педагог

 

186

 

будет работать в данной профессии через 10 лет после окончания вуза, он выделил четыре группы студентов с устойчивым и пять групп с неопределенным профессиональным выбором. Докладчик справедливо отметил, что хорошие оценки студентов по педагогическим предметам могут быть обусловлены мотивацией достижения, а вовсе не стремлением быть хорошим учителем; поэтому при отборе абитуриентов в педагогические вузы были бы полезны не просто экзамены, а тщательно продуманные собеседования, касающиеся профессиональной ориентации поступающих, так как оказалось, что стремление к профессии педагога до начала учебы тесно связано с дальнейшей вовлеченностью и удовлетворенностью профессиональным выбором.

Проследив жизненный путь юношей от 15—16 до 23—24 лет, П. Синисало (Йоэнсу) выделил четыре модели карьеры: 1) стабильная (полный рабочий день по одной специальности) — 49 % испытуемых; 2) нестабильная (в основном работают все время, но меняют области, места работы) — 22,3 %; 3) блокированная (часто — безработные) — 4 %; 4) карьера в области образования — 25 %. П. Синисало проследил преобладающие формы жизненной активности (работа, семья, досуг) у представителей выделенных групп. Наиболее разнообразными оказались они у представителей третьей и четвертой групп. Самый пессимистичный взгляд на будущее имеют представители третьей группы; самый оптимистичный — четвертой. Вот и получается замкнутый круг: те, у кого все более или менее хорошо сейчас, обнаруживают тенденцию к дальнейшему улучшению положения, и наоборот. «Блокированная» карьера — явление, типичное для молодых людей, обделенных материально и социально в капиталистическом мире. Причины этого во многом институциональны: селективная школьная система, недостаточные возможности в плане будущей работы. Кроме того, причины заключены в социальном и психологическом окружении: развитие интеллектуальной ориентации и мотивации не находит поддержки.

С. Нурми (Ювяскюля) доложил предварительные результаты начатого им в 1979 г. обследования. Он выделил пять типов школьников и продолжит наблюдения за ними с целью определения устойчивости этих типов: 1) ориентированные на занятия; их родители, обычно высокообразованные люди среднего класса, заинтересованы в успехах детей в школе; 2) ориентированные на школу, но лишь для того, чтобы в дальнейшем получить подходящую работу; ведущая деятельность — потребление (путешествия, одежда и т.д.); родители лишь формально заинтересованы в образовании своего ребенка, так как сами тоже ориентированы на потребление; 3) ориентированные главным образом на деятельность вне школы: работа после школы, спорт, хобби; их родители равнодушны к тому, получат ли их дети образование; у таких детей много энергии, но учителя не могут направить ее в нужное русло; 4) пассивные — без планов, желаний, стремлений; это в основном девочки; их будущее зависит от случайных обстоятельств; 5) предприимчивые, очарованные «сладкой жизнью», любящие тратить деньги; такие дети жаждут их заработать и находят подходящее дело, чтобы обеспечить себе возможность жить так, как они хотят; в школе обычно прилежны и трудолюбивы, но добиваются только средних результатов; родители обычно бизнесмены и поддерживают детей в их начинаниях; ведущая деятельность — подготовиться к тому, чтобы зарабатывать деньги, даже если для этого требуется прилежно учиться, высокий уровень потребления и деловой активности в школе, после школы и на каникулах. На проблемах перехода молодых людей к «рабочей» жизни после профессионального обучения и их отношении к работе в Финляндии в конце 70-х гг. остановился М. Волланен (Ювяскюля). Он рассмотрел факторы успешности переходного периода, характеризующегося короткими периодами занятости, безработицей, переквалификацией, сменой профессии или сферы деятельности.

Предметом почти 20-летнего исследования Л. Хяюрюнен и Р. Яаккола (Йоэнсу) были изменения в жизненных ориентациях и жизненном пути молодых людей, поступивших в 1965 г. в Хельсинский университет. Изучены когортные различия в выборе профессии абитуриентами 1965 и 1982 гг. (разница оказалась небольшой). Начатое в области профессий исследование в настоящее время продолжается с акцентом на психологию личности.

Ю. Р. Саарнийт (Тарту) попытался раскрыть методологические основы и пути эмпирического исследования ценностного содержания жизненных планов молодежи. Жизненные планы он расценивает как социально-психологическое понятие и включает его в более широкий методологический контекст концепции образа жизни. Жизнедеятельность личности Ю.Р. Саарнийт рассматривает не как сумму ряда занятий, а как систему деятельностей, имеющих

 

187

 

определенный смысл, определенное ценностное содержание. Автор выдвинул гипотезу об участии ценностного уровня регуляции в формировании жизненных планов молодежи и о возможности применения для раскрытия их ценностного содержания системы эмпирических процедур, разработанных на основе исследования жизненных ориентации.

На «круглом столе» обсуждались методы и перспективы лонгитюдных исследований и сравнительные проблемы ценностных и профессиональных ориентации советской и финской молодежи.