Вы находитесь на сайте журнала "Вопросы психологии" в девятнадцатилетнем ресурсе (1980-1998 гг.).  Заглавная страница ресурса... 

162

 

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ

 

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ САМОСОЗНАНИЯ

 

И.И. ЧЕСНОКОВА

Москва

 

Столин В.В. Самосознание личности. — М.: Изд-во МГУ, 1983. — 284 с.

 

Последние годы, отмечены заметным усилением внимания советских психологов к исследованию внутренних условий и психологических детерминант становления и развития личности. В комплексе этих исследований можно выделить группу работ, посвященных изучению различных сторон самосознания, одного из существенных внутренних оснований развития и осуществления личности на разных этапах ее жизнедеятельности (И.С. Кон, 1978, 1981; А.И. Липкина, 1976; Г.Я. Розен, 1977 и др.). Однако наряду с оживлением интереса к проблеме самосознания в ее разработке остается еще немало «белых пятен». Тем более отрадно появление книги В.В. Столица, в которой исследуется комплекс вопросов, охватывающих различные стороны психологического аспекта данной проблемы. В монографии многопланово рассматриваются генетические, структурные и функциональные особенности самосознания. Их теоретический анализ на основе современных концепций отечественной и зарубежной психологии органично сочетается с анализом собственных исследований и наблюдений, проведенных в условиях вневрачебной психотерапевтической и консультационной практики.

Самосознание рассматривается автором в контексте других проблем психологии: личности, развития, деятельности, общения, мотивации, психических состояний и пр. В связи с этим факты, феномены самосознания, анализируемые автором, выступают в системе различных связей, значений, функций. Создается своеобразная объемность, многомерность интерпретации теоретического и эмпирического знания.

Анализ самосознания В.В. Столин начинает с выявления истоков возникновения и основных форм его генезиса. Отмечая односторонность точек зрения, связывающих появление самосознания в онтогенезе с каким-либо одним признаком психического развития, он обосновывает гетерогенность его происхождения, становления, функционирования. Онтогенетическое происхождение самосознания и его развитие не может быть однолинейным уже в силу того, что человек достаточно скоро после своего рождения оказывается включенным в разные системы отношений — вначале как природное существо, а затем как объект и субъект различных социальных отношений и деятельностей. Соответственно различным системам отношений, вызывающим разные формы активности человека, возникают и специфические, качественно отличающиеся друг от друга феномены самосознания, связанные с активностью организма («самовыделение и принятие себя в расчет» в перцептивных и двигательных актах) и появляющиеся вначале в простых, а затем во все более усложняющихся и многообразных формах феномена самосознания, связанные с активностью человека как социального существа. Например, принятие точки зрения другого на себя, идентификация с родителями, усвоение стандартов выполнения действий, формирование половой идентичности, приобретение самоидентичности в семейных отношениях и отношениях со сверстниками, становление профессиональной идентичности — все это характеризует самосознание на индивидном уровне развития человека. И наконец, высший, личностный уровень развития самосознания связан с такими феноменами, как осознание своей социальной ценности и зрелости, смысла своего бытия, места в обществе, с оценкой своих социальных и личностных достижений в прошлом, настоящем и возможных перспектив своего развития.

Анализируются в книге и те условия, которые лежат в основе возникновения проявлений самосознания, связанных с социальной активностью человека: отношения детей и родителей, прямое или косвенное внушение, контроль за действиями и поведением, вовлечение в реальные взаимоотношения и др.

Принцип вычленения трех уровней активности человека (органической, индивидной и личностной), реализованный применительно к онтогенезу самосознания, остается для автора основополагающим и при введении представления об уровневом строении самосознания: в системе органической активности, в коллективной предметной деятельности и в системе личностного развития. На каждом из этих уровней самосознание выступает в качестве механизма обратной связи, интегрирующего активность субъекта, регулирующего его деятельность, поведение, развитие.

Для каждого уровня самосознания автор выделяет особые составляющие единицы. На уровне органического самосознания такая единица имеет сенсорно-перцептивную природу. Главное же внимание В.В. Столина направлено на определение и анализ единиц самосознания на индивидном и личностном его уровнях. Выделенное им понятие «смысл «Я» и лежит в основе составляющих единиц самосознания данных уровней. Смысл «Я» порождается как отношение к мотиву или цели релевантных их достижению качеств субъекта и оформляется в самосознании в значениях (когнитивный аспект) и эмоциональных переживаниях (эмоциональный аспект) (с. 104). По мере расширения связей человека с миром, пересечения различных деятельностей, расширения его мотивационной сферы возникает множественность смыслов «Я». Совокупность различных смыслов «Я» представляется целостной картиной, выступающей в виде «Я-образа». На индивидном уровне смысл «Я» частично совпадает с самооценкой и выполняет в основном адаптивную функцию в отношении к деятельности субъекта. Но нередко какое-либо действие может быть связано одновременно с двумя мотивами, имеющими и позитивный, и

 

163

 

негативный для личности смысл; тогда возникает противоречивость смыслов «Я».

Для дальнейшей разработки своей концепции уровневого строения самосознания В.В. Столин привлекает понятие поступка. В поступке сталкиваются противоречивые жизненные отношения субъекта, его мотивы; они и порождают конфликтный смысл «Я» — ту единицу самосознания личности, которая есть не просто часть содержания самосознания, а «процесс, внутреннее движение, внутренняя работа» (с. 123). Через поступок, в котором личностные качества выступают как преграды или как условия, способствующие самореализации, личность приходит к самоосмыслению себя. При этом автор совершенно справедливо рассматривает поступок не только как действие, но и как отказ от него.

Далее в работе прослеживается генезис конфликтных смыслов «Я». Автором было проведено специальное эмпирическое исследование, направленное на выявление тех возможных внутренних преград, которые и приводят к столкновению противоречивых тенденций в самосознании личности. Было выделено 11 внутренних преград — черт личности, которые имеют противоположные полюсы, способствующие совершению действия (например, робость — смелость, стремление к благополучию — непритязательность, боязливость — бесстрашие и т.д.). Черты личности как внутренние преграды создают в соответствующих ситуациях внутреннюю конфликтность. Столкновение их в поступке — реальном или только представляемом — основа отношения личности к себе, определяемого как смысл «Я».

Отношение личности к себе имеет когнитивную и эмоциональную составляющие. Когнитивная составляющая смысла «Я» (эмоционально-ценностное отношение личности к себе) сложна и многомерна, поскольку сложен и многомерен сам объект отношения — реальное «Я» личности. Поэтому совершенно правомерно встает вопрос о размерности эмоционально-ценностного отношения к себе, как о сложном, обобщенном чувстве, не укладывающемся в систему однолинейного «позитивно-негативного» переживания.

В специальном эмпирическом исследовании определялись основные параметры эмоционального отношения одного человека к другому. Была установлена трехмерная его структура по таким осям: «симпатия — антипатия», «уважение — неуважение», «близость — отдаленность». Поскольку отношение к себе формируется через отношение к другому, можно предположить, что первое также обладает подобной трехмерной структурой, что явно выступило в соответствующем эксперименте, проведенном В.В. Столиным. В системе каждой пары характеристик отношения к себе существует множество вариаций. Например: «Симпатия — антипатия в отношении к себе... может варьировать от ярко выраженного нарциссизма до аутоагрессии, причинения себе физического ущерба» (с. 177).

Новой и интересной является разработка В.В. Столиным вопроса о диалогичности самосознания как необходимом внутреннем условии развития эмоционально-ценностного отношения к себе. Это свойство самосознания, отмечает автор, имеет различные индивидуальные и возрастные формы проявления. Субъект оценивает себя как бы со стороны, но он не может оставаться к себе беспристрастным и вступает во внутренний диалог с самим собой. В результате этого диалога рождаются: различные особенности отношения к себе. Одной из форм выражения отношения личности к себе является ее отношение к другому, олицетворяющему «Я»-черты. При этом внутренний диалог объективируется в отношении к другому, сходному или отличному от «Я». Через это отношение к другому открывается путь объективного изучения эмоционально-ценностного отношения личности к себе, что и показано результатами соответствующего эксперимента автора.

Большой интерес представляет заключительная глава книги, где проблема самосознания рассматривается в связи с вопросами психологической помощи, основная задача которой решается автором в направлении коррекции «неблагополучных» состояний самосознания.

Идея уровневого строения самосознания в его генезисе и функционировании, являющаяся «сквозной» при анализе всех основных вопросов, поднятых в данной книге, лежит также и в основе дифференциации состояний самосознания (на уровне личности, индивида, организма). Следует отметить, что сама постановка вопроса о состояниях самосознания в той форме, как она представлена в монографии, достаточно нова для нашей психологии.

Выделение состояний самосознания различных уровней, как убедительно показывает В.В. Столин в своем экспериментальном исследовании, имеет существенное значение в связи с тем, что различные психотерапевтические методы апеллируют к различным уровням самосознания и различным аспектам межуровневых связей. Из состояний самосознания, которые подлежат психологической коррекции, в монографии рассматриваются следующие: потеря себя, раздвоенность, неоправданность собственного «Я», чувство собственной беспомощности, фальшивость самосознания и «Я»-образа, когнитивная и эмоциональная незрелость «Я» и др. При этом В.В. Столин подчеркивает ту правильную мысль, что самосознание — это не только предмет психотерапевтической коррекции, но и основной посредник, своеобразная опора как для самой личности, так и для психолога-терапевта в процессе их взаимодействия и дальнейшей работы личности по самопознанию.

В целом монография В.В. Столина представляет собой концептуальное, объединенное несколькими теоретическими линиями исследование. Теоретические позиции автора последовательно реализуются и подкрепляются его экспериментами и практикой консультационной работы.

Данное исследование заметно обогащает еще слабо разработанные в советской психологии вопросы развития самосознания, его, структуры, места и роли в. процессе жизнедеятельности личности. Оно ставит новые вопросы (диалогичность самосознания, его уровневое строение, состояние и др.) и показывает возможное их решение. В работе раскрывается также продуктивность целого ряда методов изучения различных аспектов проблемы самосознания в психологии.

 

164

 

В монографии, на наш взгляд, содержатся и некоторые дискуссионные вопросы. Сама попытка уровневого рассмотрения самосознания и выделения его единиц представляется интересной, поскольку подобный подход дает возможность более глубокого и вместе с тем многостороннего анализа психологической сущности самосознания. Безусловно, заслуживает пристального внимания и акцент на противоречивых моментах в развитии и функционировании самосознания, его конфликтности. Но возникают вопросы, почему конфликтность самосознания относится только к личностному его уровню и почему только конфликтный смысл «Я» составляет единицу самосознания личности. Нам представляется, что конфликтность, противоречивость составляющих самосознание может существовать в соответствующих формах и на других уровнях самосознания человека. И далее — единицу самосознания личности неправомерно ограничивать только конфликтным смыслом «Я». Наряду с этим возможны и другие пути его генезиса и функционирования — например, на основе гармонично соотнесенного взаимодействия мотивов, жизненных отношений, свойств личности, условий их реализации.

Некорректной является и постановка вопроса о сознательности чувственных (в частности, зрительных) образов. Сознательность в психологии обычно рассматривается как высшее качество личности, основанное на такой саморегуляции поведения и деятельности, когда они сообразуются с нормами и идеалами, принятыми в обществе.

Рецензируемая монография, на наш взгляд, излишне перегружена терминологией, заимствованной из зарубежной психологии. Ряд использованных терминов в настоящее время не имеет еще общезначимого психологического содержания.

Однако отмеченные выше дискуссионные моменты ни в коей мере не снижают ценности монографии В.В. Столина. Она, несомненно, является значительным вкладом в формирующуюся систему знаний о самосознании не только в советской, но и мировой психологии.