142

 

ТЕМАТИЧЕСКИЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ

 

ОПИСАНИЕ ЛИЦА В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ КАК ПРОБЛЕМА ВОСПРИЯТИЯ ЧЕЛОВЕКА ЧЕЛОВЕКОМ

 

Е.Ф. БАЖИН, Н.А. ГАНИНА, Т.В. КОРНЕВА

 

Психологии познания людьми друг друга принадлежит одно из ведущих мест в ряду проблем, наиболее интенсивно разрабатываемых в последнее время психологической наукой [2]. Среди широкого круга вопросов, относящихся к области восприятия и познания людьми друг друга, существенный интерес представляет тематика, связанная с изучением экспрессии человека, ее восприятия и интерпретации. Внимание к проблеме экспрессии связано прежде всего с особой ролью выразительных движений в коммуникативном процессе. Через выразительные движения раскрывается внутреннее содержание человека, и потому именно экспрессия является одним из основных источников информации о психических свойствах человека. Решающая роль экспрессивных свойств в формировании представления о другом человеке доказана в многочисленных экспериментальных исследованиях [2], [3], [11].

Велико разнообразие выразительных движений человека, однако наиболее существенным элементом экспрессии безусловно являются выразительные движения лица. В этой связи А.А. Бодалев называет лицо «важнейшим инструментом общения» [3]. Однако в ряде экспериментальных исследований показано, что существуют значительные индивидуальные различия в точности идентификации мимики, связанные с такими характеристиками воспринимающего субъекта, как пол, возраст, профессия, личностные особенности и др. [7].

Способность к пониманию экспрессии складывается в условиях конкретной практики общения, развитие и совершенствование данной способности является важнейшим условием оптимизации коммуникативной деятельности человека. Известные слова А.С. Макаренко о необходимости развивать умение «читать на человеческом лице» содержат мысль о возможности целенаправленного обучения, и «...это чтение может быть описано в специальном курсе» [8].

Вопрос об обучении навыкам расшифровки экспрессии, имеющий большое практическое значение для целого ряда прикладных отраслей, связан с проблемой изучения семантики выразительных движений и затем с исследованием их вербальной трансформации. Задача воплощения социально-психологического тренинга, социоперцептивных способностей, и в частности способности к пониманию экспрессии лица, зависит от накопления широкого запаса разнообразных и семантически определенных, хорошо систематизированных введений — впечатлений о человеческом лице. Представляется, что одна из наиболее полных и адекватных моделей для подобного тренинга может быть создана посредством специального анализа описаний лица и его отдельных элементов, приводимых в произведениях художественной литературы.

Писатели благодаря своей специфичной одаренности традиционно считаются своеобразными экспертами по вопросам понимания людей и их внутреннего мира [15]. Интересное экспериментальное подтверждение данного мнения содержится в работе, посвященной сравнительному анализу описаний людей в мемуарах писателей, художников и инженеров [16]. Было показано, что именно писатели дают наиболее полные и объективные портреты и характеристики описываемых людей и, что особенно важно, значительно чаще других отмечают особенности экспрессии.

Цель настоящего исследования заключалась в изучении основных закономерностей словесного отображения лица человека известными писателями, а также в выявлении типичных для каждого писателя, или его «индивидуальных», вариантов изображения лица и его экспрессии.

 

*

 

Примененный в исследовании метод можно рассматривать в качестве одного из приемов контент-аналитического изучения текстов. В настоящее время метод контент-анализа, появление и развитие которого обязано социологическим исследованиям [17], широко применяется в самых различных областях гуманитарного знания. Задачу контент-аналитического исследования определяют как выяснение связи текста с некоторой «внетекстовой реальностью», под которой имеются в виду как реальные события, сведения, факты, отраженные в тексте, так и интересы, установки, определяющие принципы отбора материала текста [10]. Эмпирическим объектом в контент-анализе выступает не текст, а некоторый текстовый массив, что вытекает из вероятностной природы внетекстовых социальных и социально-психологических явлений, исследуемых средствами контент-анализа [14]. Посредством контент-анализа личное впечатление исследователя заменяется стандартизированными измерительными процедурами, что является необходимым условием научного анализа данных.

В настоящем исследовании текстовый массив был составлен из отрывков художественных произведений 20 русских и советских писателей объемом в 200 тыс. знаков. Общий

 

143

 

объем массива, состоящий из 60 отрывков, содержит 12 млн. знаков.

Процедура анализа заключалась в следующем: из текста выбирались все определения (упоминания), использованные автором для описания лица и отдельных его элементов. Таким образом, был получен первичный общий список всех упоминаний о лице (всего 10 149). Этот список был представлен 2539 терминами. Анализ данных терминов показал, что они описывают лицо в целом и его 13 отдельных частей: лоб, брови, веки, ресницы, глаза, скулы, щеки, нос, ноздри, рот, губы, зубы, подбородок, а также две интегративные экспрессивные конструкции: взгляд и улыбку. Всего, таким образом, анализу было подвергнуто 16 различных категорий описания лица. Распределение упоминаний и терминов относительно определяемого предмета приведено в табл. 1.

 

Таблица 1

 

КОЛИЧЕСТВО УПОМИНАНИЙ И ТЕРМИНОВ, ОПИСЫВАЮЩИХ ЛИЦО И ЕГО ЭЛЕМЕНТЫ

 

 

Количественное распределение терминов (см. табл. 1) относительно разных элементов лица отражает общую закономерность в описании лиц: наибольшая их часть (25%) описывает лицо в целом, 19,5% терминов являются определениями глаз, 18% терминов описывают взгляд, 10,5% — улыбку. Таким образом, можно констатировать наличие главных (основных) пунктов описания лица, к которым относится лицо в целом, взгляд, улыбка, глаза. На эти пункты приходится 85% от общего количества упоминаний о лице. Данное распределение, полученное из анализа общего текстового массива, в целом оказалось характерным для каждого из изучавшихся текстов: оно не менялось значительно как при изучении различных текстов одного автора, так и при сравнении текстов разных авторов.

С целью изучения структуры выделенной закономерности был проведен факторный анализ количественных показателей упоминаний о различных элементах лица в текстах изучавшихся авторов. Анализ факторных структур показал, что, с точки зрения содержательности интерпретации, наиболее адекватной является трехфакторная структура. Первый фактор с наибольшими весами был представлен основными из выделенных элементов: лицом в целом (0,66), взглядом (0,72), глазами (—0,81), улыбкой (—0,66). Данный фактор может быть интерпретирован как фактор синтетических экспрессивных движений. Во второй фактор с отрицательными весами вошли редко описываемые элементы лица, такие, как ноздри (0,86), ресницы (0,73), веки (0,71). Он получил название фактора мелких деталей. Отрицательные нагрузки третьего фактора представлены элементами: лоб (—0,86), брови (—0,78), веки (—0,47), нос (—0,55), а положительная — элементом рот (0,50). Данный фактор отражает те особенности описания лица, которые связаны с пространственной ориентацией «верх—низ». Следовательно, представляется возможным предположить существование трех вероятностных векторов вербального отображения лица. Первый из них определяет основное направление описания, заключающееся в отображении наиболее существенных экспрессивных конструкций (лицо, взгляд, глаза, улыбка). Второй фактор включает описание мелких деталей лица. И наконец, третий ответствен за пространственную ориентацию описания.

Целью следующего этапа количественного анализа первичного списка упоминаний о лице являлось составление базисного терминологического словаря. Для этого определялся коэффициент распространенности каждого термина по формуле (1,6):

 

 

где Д — коэффициент распространенности: слова, n — количество авторов (20); x_i—частота слова у каждого автора, F — общая частота слова,

 

На основании этого коэффициента проводилось ранжирование терминов по частоте их употребления, а затем проводился их синонимический анализ с использованием Словаря синонимов русского языка и Словаря современного русского языка [12], [13]. В результате базисный словарь составили 113 наиболее употребимых терминов с коэффициентом распространенности не менее 0,30 (при этом учитывалась суммарная распространенность синонимических рядов).

Совместное проведение синонимического и частного анализов позволило в ряде случаев выделить наиболее характерные, заметные экспрессивные движения, присущие тому или иному элементу лица. Так, например, наибольшее количество упоминаний о бровях падает на синонимическую группу с центральными словами «сдвинутые» и «поднятые». Отраженные в данных терминах выразительные

 

144

 

движения по существу исчерпывают экспрессию бровей. Нос описывается в терминах, передающих форму и величину (длинный, большой), преимущественно экспрессивное значение имеют термины, описывающие ноздри (побелевшие, раздувшиеся). Таким образом, частотно-синонимический анализ позволил выделить как основные характеристики отдельных элементов лица, так и их специфические экспрессивные особенности.

Следующий этап в изучении описаний мимической экспрессии, содержащихся в художественной литературе, заключался в проведении классификации терминов на основании их лексико-семантического значения. Наиболее четко выделились две группы терминов. Первая группа включила термины, описывающие физические характеристики лица: особенности его формы, величины, поверхности кожи, возрастно-половые, конституциональные, национальные и другие признаки. Например, лицо — асимметричное, квадратное, крошечное, морщинистое, бронзовое, старческое и т.п.

Вторую, самую многочисленную группу (в нее вошли 60,2 % всех терминов) составили термины, передающие эмоциональное состояние персонажа. Эти термины были разделены на три подгруппы: а) термины, прямо называющие эмоции (например, глаза — злобные, счастливые, тревожные); б) термины-метафоры, имеющие собственное эмоциональное значение (лицо — кислое, пустое, тяжелое, звериное, железное и т. п.); в) термины, описывающие моторику лица и внешнее выражение вегетативных проявлений, т. е. косвенно свидетельствующие о наличии эмоциональных переживаний (например, глаза — бегающие, неподвижные, блестящие, покрасневшие и т.п.).

Оставшиеся 345 терминов (13,7 % от общего количества) были разбиты на три подгруппы соответственно разным основаниям оценки. Первую из них составил 81 термин, обозначающий оценку лица и отдельных его элементов с точки зрения вызываемой им эмоции (например, лицо — ненавистное, мучительное, трогательное; глаза — смешные, взгляд — пронзающий, страшный, сгибающий). Термины, составившие данную подгруппу, были условно названы импрессивными. Оценочные термины (всего 144), отнесенные ко второй подгруппе, имеют основанием соответствие—несоответствие эталону, эстетическому идеалу (например, лицо — красивое, вульгарное, прекрасное, хорошее и т.п.). И наконец, к третьей подгруппе отнесены термины, передающие личностные, интеллектуальные характеристики персонажей и их отношений (например, лицо — самоуверенное, властное; глаза — умные, волевые, нос — добродушный, губы — упрямые, взгляд — преданный, улыбка — льстивая и т.п.). В табл. 2 приведены данные, касающиеся распределения терминов в рамках описанной классификации.

 

Таблица 2

 

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТЕРМИНОВ ПО ИХ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОМУ ЗНАЧЕНИЮ (в %)

 

 

Из табл. 2 видно, что такие элементы лица, как лоб, ресницы, скулы, нос, зубы, подбородок, в основном описываются при создании физического портрета персонажа. Передача эмоционального состояния осуществляется с помощью основных экспрессивных признаков, имеющих интегральный характер: лицо в целом, взгляд, улыбка. В этом случае чаще употребляются прямые названия эмоций. Для косвенной передачи эмоций используются описания экспрессии бровей, век, щек, рта, губ.

Сравнение полученных данных анализа текстов с результатами экспериментального исследования процесса восприятия человека человеком [3] показало, что испытуемые в последнем, характеризуя экспрессию непосредственно воспринимаемого человека, также

 

145

 

чаще всего выделяют общее выражение его липа и глаз. Сравнительная частота упоминаний о других элементах лица вполне соответствует данным, полученным при анализе текстов художественной литературы.

 

Таблица 3

 

УПОМИНАНИЯ О ЛИЦЕ (в %) В ТЕКСТАХ РАЗНЫХ АВТОРОВ

 

 

Проведение первого этапа контент-аналитического исследования, посвященного изучению основных закономерностей отображения человеческого лица, привело к следующим результатам: все упоминания о лице можно разделить на 16 групп соответственно определяемому признаку: лицо в целом или отдельные его элементы, а также интегративные экспрессивные конструкции. Получено распределение частот упоминаний о различных элементах лица, из которого следует, что наиболее часто описываются лицо в целом, глаза, взгляд, улыбка (на них приходится 85 % от общего количества упоминаний о лице). Лексико-семантический анализ терминов дозволил разделить элементы лица относительно преимущественного их использования для передачи портретных, физических характеристик или для передачи эмоционального состояния персонажа. Наличие связей между переменными, отражающими частоту упоминаний об отдельных элементах лица у разных авторов, является косвенным свидетельством существования некоторых вербальных стереотипов.

 

*

 

Вторая часть исследования была посвящена изучению индивидуальных (авторских) вариаций в пределах общих закономерностей описания лица посредством сопоставления различных изучаемых эмпирических показателей в художественных текстах. Список авторов, чьи тексты анализировались в настоящем исследовании, приводится в табл. 3.

Прежде всего обращает на себя внимание факт наличия значительных авторских различий относительно количества упоминаний о лице и его элементах. Максимальное общее количество упоминаний было отмечено в текстах Куприна (870 упоминаний), Горького (721). Наименьшее количество упоминаний о лице содержится в текстах Лескова (177 упоминаний), Симонова (259). Таким образом, различия весьма значительны — максимальное значение превышает минимальное в пять раз. По-видимому, эти различия связаны с существованием индивидуальных способов отражения человека и его переживаний, заключающихся в преимущественном описании лица или каких-то других элементов экспрессии: голоса, жестов, позы, впечатления о человеке в целом.

Другое выражение индивидуальных вариаций способов изображения лица и его экспрессии было найдено при сравнении процентных распределений количества упоминаний о различных элементах лица, а также при сравнении текстов разных авторов. Такие авторы, как Лесков, Симонов, Соболев, Шолохов при описании мимической экспрессии чаще используют термины, относящиеся к лицу в целом. У Шолохова, например, термины

 

146

 

данной категории составляют 51% от общего количества упоминаний о лице, что значительно превышает средний показатель (34,3±7,9%). Соответственно другие элементы лица Шолохов описывает реже других авторов — так, всего 11,7% упоминаний касается глаз, в то время как средний показатель равен 22,3±6,4%. Другие писатели (Булгаков, Гарин-Михайловский, Горький) большее внимание уделяют описанию глаз и взгляда. Основным элементом портретов, созданных Достоевским, является взгляд — каждое третье упоминание о лице описывает взгляд персонажа. Чехов и Эренбург значительно чаще других авторов обращаются к описанию улыбки, рта, губ. Два наиболее различающихся распределения количества упоминаний о различных элементах лица показаны на рисунке.

Можно думать, что подобные различия в описании лица, а именно большее количество упоминаний о каком-либо элементе лица по сравнению со средним количеством упоминаний для всей группы изучавшихся авторов, отражают не только индивидуальные особенности писателя в передаче эмоционального состояния персонажа, но и проявление некоторой избирательности восприятия, которая лежит в основе «индивидуальной манеры видения» [2].

Статистический анализ полученных результатов выявил наличие реципрокной зависимости между частотой упоминания о лице в целом и отдельных его элементов, что, в свою очередь, может быть связано с проявлением более общей закономерности, сказывающейся в преимущественно обобщенном, синтетическом восприятии и описании экспрессии (Шолохов, Лесков, Соболев, Симонов), и, напротив, в преобладании аналитического способа изображения (Бунин, Булгаков, Горький, Чехов, Эренбург).

Авторское своеобразие способа художественного изображения человека ярко отражается в характере портретов персонажей, а именно в преобладании в них описаний физических характеристик лица и его экспрессии.

Представляется интересным сопоставить результаты исследования художественных текстов, приведенных в табл. 3, с данными уже упоминавшегося исследования А.А. Бодалева [3], где говорилось об индивидуальном своеобразии восприятия и приводились факты существования индивидуальных порогов различения изменений экспрессии. Свойственная некоторым людям особая заостренность, фиксированность восприятия на выразительных характеристиках поведения определяет их своеобразие как субъектов познания других людей.

В табл. 3 особо (чертой под цифрой) отмечены случаи, когда у какого-либо из изучавшихся авторов количество упоминаний о физических характеристиках лица или о его экспрессии значительно отличается от среднего значения, т.е. выходит за пределы интервала Х±σ. Так, например, по сравнению с другими авторами Мамин-Сибиряк значительно чаще упоминает с физических особенностях лица (36,9 % всех упоминаний о лице). Напротив, у Достоевского только 7,1 % упоминаний о лице в целом можно отнести к характеристикам, передающим внешний облик, в то время как 83,9 % всех его упоминаний о лице в целом касаются эмоционального состояния персонажа. Шолохов, Эренбург также обращаются к лицу персонажа в основном для передачи его переживаний. В качестве иллюстрации можно привести конкретный пример описания портрета героя в произведении Мамина-Сибиряка. Портрет Бахарева: «Молодое бледное лицо с густыми черными бровями и небольшой козлиной бородкой было некрасиво, но оригинально; нос с вздутыми тонкими ноздрями и смело очерченные, чувственные губы придавали этому лицу капризный, оттенок, как у избалованного ребенка» [9]. Напротив, в произведениях Достоевского, в частности в «Неточке Незвановой», лица некоторых персонажей вообще не описаны или даны такие портреты, как Катин: «Представьте себе идеально прелестное личико, поражающую, сверкающую красоту, одну из таких, перед которыми вдруг останавливаешься как пронзенный». Наиболее подробно в этом произведении Достоевский описывает Александру Михайловну: «Черты лица ее... были правильны, а худоба и бледность, казалось, еще более возвышали строгую прелесть ее красоты. Густейшие черные волосы, зачесанные гладко к низу, бросали суровую тень на окраины щек, но, казалось, тем любовнее поражал вас контраст ее нежного взгляда больших детских голубых глаз, робкой улыбки и всего этого кроткого, бледного лица, на котором отражалось подчас так много наивного, несмелого, как бы незащищенного, как будто боявшегося за каждое ощущение» [5].

 

 

Упоминания об элементах лица в текстах Шолохова (——) и Эренбурга (- - - - -)

Элементы лица: 1 — лицо, 2 — лоб, 3 — брови, 4 — веки, 5 — ресницы, 6 — глаза, 7 — взгляд, 8 — скулы, 9 — щеки, 10 — нос, 11— ноздри, 12 — улыбка, 13 — рот, 14 — губы, 15 — зубы, 16 — подбородок

 

Приведенные портретные описания в определенной степени иллюстрируют сделанное предположение о существовании синтетических и аналитических способов отражения лица. Несомненно, что портреты из произведений

 

147

 

Мамина-Сибиряка, выполненные с высокой степенью детализации, с использованием описаний мелких, в среднем редко упоминающихся элементов лица являются отражением аналитического способа восприятия и изображения лица. Интересной особенностью портретов Достоевского помимо их обобщенности и высокой эмоциональной насыщенности является использование в них импрессивных эмоциональных терминов, описывающих лицо через эмоциональное впечатление о нем другого человека.

Таким образом, изучение текстов художественной литературы позволило установить некоторые формы выражения индивидуальных особенностей писателей в отражении лица. Первая из них связана с общим количеством упоминаний о лице, что свидетельствует о степени фиксированности восприятия на данном элементе внешнего облика. Вторая — с индивидуальными предпочтениями в выборе фиксируемых элементов, которые, в свою очередь, могут определяться преимущественно аналитическим или синтетическим способом восприятия и описания лица. С последним, вероятно, связана и третья форма выражения индивидуальных особенностей в отражении лица, состоящая в том, что существуют характерные пропорции в количестве упоминаний о физических и эмоциональных характеристиках лица.

Проведенное исследование позволяет считать метод контент-анализа текстов художественной литературы достаточно результативным для изучения процесса восприятия людьми друг друга. Необходимо подчеркнуть большие потенциальные возможности данного метода как в плане исследования различных вопросов социальной перцепции, так и для изучения проблемы общения в целом. Высочайшие вершины психологизма, достигнутые в произведениях классической литературы, являющихся концентрированным выражением достижений художественного способа познания человека, делают их богатейшим объектом научных исследований [4].

 

1. Алексеев Г. М. Некоторые вопросы теории и практики статистической лексикографии.— В кн.: Статистика текстов. М., 1969. С. 23.

2. Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. — М., 1982. — 200 с.

3. Бодалев А. А. Восприятие человека человеком. — Л., 1965.— 123 с.

4. Днепров В. Идеи, страсти, поступки. — Л., 1978.— 384 с.

5. Достоевский Ф. М. Собр. соч.: В 12-ти т. Т. 1. — М., 1982. С. 325.

6. Зубов Т. Е., Зубов А. В., Чапля А. Н. Способы оценки лексического пополнения учебников по иностранным языкам. — В кн.: Лингвистика и автоматический анализ речи. Минск, 1974. С. 122.

7. Лабунская В. А. Факторы успешности опознания эмоциональных состояний по выражению лица. — В кн.: Психология межличностного познания. М., 1981. С. 54—65.

8. Макаренко А. С. Соч. Т. V. — М., 1958. С. 268.

9. Мамин-Сибиряк Д. Н. Собр. соч. Т. 1. — М., 1980. С. 50.

10. Методологические и методические проблемы контент-анализа. Вып. 1.— М.; Л., 1973.— 130 с.

11. Панферов В. Н. Внешность и личность. — В кн.: Социальная психология личности. Л., 1974. С. 106—114.

12. Словарь синонимов / Под ред. А.П. Евгеньевой. — Л., 1975. — 648 с.

13. Словарь современного русского литературного языка. Т. 1 —17. — М.; Л., 1950—1965.

14. Смысловое восприятие речевого сообщения. — М., 1976.— 262 с.

15. Социальная психология / Ред. Е.С. Кузьмин, В.Е. Семенов.— Л., 1979. С. 288.

16. Шульц С. П. Особенности представлений и понятий о других людях у писателей, художников, инженеров. — В кн.: Теоретические и прикладные проблемы психологии познания людьми друг друга. — Краснодар, 1975. С. 331—332.

17. Berelson В. Content Analysis. In: Handbook of Social Psychology. V. 1. Ed. by Linzey. Addison-Wesley Publishing Co, Inc. 1959. P. 517.

 

Поступила в редакцию 28.XI 1983 г.